"Дмитрий Колосов. Император открывает глаза" - читать интересную книгу автора

ремесло волка морей. А Поликрат, оспаривавший счастье у самих бессмертных
богов! Так, что ни говорите, обитатели Средиземноморья, именовавшегося в те
времена Ойкуменой, не видели в пиратском промысле ничего постыдного, хотя и
не считали его почетным, как во времена Моргана или Дрейка. Они просто
считали это занятие ремеслом и соответственно к сему ремеслу относились -
как к работе, дающей хлеб и вино, чрезмерным морализаторством себя не
отягощая. Никто, ни один - ни египтянин с финикийцем, ни грек или сириец, ни
обитатель богом затерянной на задворках мира Иллирии...
Афон, достойный вождь иллирийцев и первейший из местных пиратов,
объединил собратьев по ремеслу и превратил морской разбой в доходный
промысел. Начал сей достойный искатель приключений вполне скромно - с
ограбления купцов, да разорения эпирских и греческих берегов. Но аппетиты
росли, как росла и уверенность в силе пиратской ватаги. Очень скоро Афон
ощутил силу, чтобы заявить о себе во всю иллирийскую глотку. Не имея особых
пристрастий ни к македонянам, ни к этолийцам, ни к ахеянам, Афон избирал
врага и друга, руководствуясь прагматичными соображениями. Тот, кто платил,
становился другом, у кого не было денег на то, чтобы стать тем, кто платит,
становился врагом. А так как вожделенное злато есть предмет непостоянный и
преходящий, враги и друзья Агрона частенько менялись местами. В общем, все
было правильно, все было хорошо. Ну а закончил свой жизненный путь пират
Афон просто блестяще, избежав и меча, и креста, и даже яда от лучших друзей.
За македонские деньги он пришел на помощь жителям Медиона, терпевшим
разорение от гнусных этолийцев, вчерашних друзей и сегодняшних врагов Афона.
Он приступил к Медиону, еще не зная, что будет делать. И тут вдруг
совершенно случайно узнал - многие большие удачи свершаются благодаря этому
самому "совершенно случайно"! - что его враги, бестолковые и самоуверенные,
назначили назавтра выборы фрурарха города, ими еще не захваченного.
Надо отдать нашему пирату должное, он не стал тратить время на долгие
колебания. Вечером пиратские лембы подошли к берегу и высадили десант.
Наутро продравшие глаза этолийцы обнаружили перед собою толпы воинственно
настроенных пиратов. Слегка заволновавшись, этолийцы начали выстраиваться к
битве, предусмотрительно предоставив врагам место для построения войска. Но
пираты не намеревались сражаться по правилам. Нужно было быть сумасшедшим,
чтобы вступить в битву с неприятелем, превосходящим и числом, и оружьем.
Пираты ударили с ходу, сбив сначала легкие отряды, а потом и устремившуюся
им на помощь конницу. Когда ж этолийцы двинули на врагов свои главные силы,
в спину им ударили приободрившиеся защитники Медиона.
Победа была полной. Медион был спасен. Пираты честно отработали свои
деньги и захватили большую добычу. Агрон так обрадовался этой победе, что
принялся тут же отмечать ее, благо вина в этолийском лагере оказалось в
избытке. И отмечал победу столь рьяно, что опился и помер. Славная смерть,
достойная не только Афона, но даже и Александра![12]
Власть над пиратами унаследовала супруга покойного Тевта, женщина
весьма энергичная. Сама она не могла командовать пиратскими ватагами, но при
ней был некий Скердилед, какой приходился Тевте то ли кровным родственником,
то ли любовником. По утверждениям современников этот самый Скердилед был
отъявленным мерзавцем, но, как нередко бывает, мерзавцем с задатками
полководца. Он поднял черное знамя, выпавшее из похмельных лапищ Агрона, и с
честью понес его по городам и весям Балкан. Начал наш новый герой резко за
здравие. Сотня лемб отправилась из Сколры к Фенику и хитрым маневром