"Анатолий Ковалев. Удар шаровой молнии ("Визит шаровой молнии" #2)" - читать интересную книгу автора

протянул руки для объятия. Я никогда не был антисемитом, как мой папаша, и
мы с кузеном впервые обнялись. Он потащил меня в кабак на Первой линии,
милое, уютное заведение, и мы проболтали допоздна. Странно, но мы
почувствовали себя очень близкими родственниками, которых разлучила война
или что-то в этом роде. Может, потому что встреча оказалась чуть ли не
мистической или потому, что впервые очутились на нейтральной полосе, вдали
от наших родителей с их дурацкими дрязгами?
Мой кузен преуспел в этой жизни. После института он занялся
фармацевтическим бизнесом, организовал собственную фирму, возил лекарства
из скандинавских стран. Перевалочной базой был Питер, тут он в конце концов
и решил обосноваться. А совсем недавно купил в центре города аптеку "А чем
занимаешься ты?" - поинтересовался он. "Да так, коммерцией". Не говорить же
ему, что я тоже в своем роде фармацевт, только он людей лечит, а я их
калечу На прощание мы обменялись телефонами, но до последнего времени
встретиться не удавалось. Я пару раз забегал в его аптеку, звонил ему
домой, но вскоре понял, что Майринг не из тех людей, что сидят на месте.
Эта встреча, как говорится, оставила глубокий след. Ведь, по сути, мы
с ним соревновались, нас и запустили в жизнь почти одновременно. Мы оба
родились в чужом городе, в одной социальной среде, наши семьи считались
благополучными, мы хорошо учились, поступили в институты, а дальше...
Дальше он пошел в гору.
Пусть это была не самая высокая гора, но все же... А я... Я по горло
увяз в болоте. Да, я многих посадил на иглу. В основном, подростков. И
нисколько в этом не раскаиваюсь, потому что любому человеку дано право в
выбора. Их никто не заставлял покупать у меня марихуану или героин. Сначала
им не терпится выделиться среди сверстников и выглядеть крутыми в глазах
девчонок, а потом они уже не в силах управлять своим организмом. Мне
хочется плюнуть в их жалкие, тоскливые глаза! Они жертвы собственного
тщеславия и необузданной похоти, а я всего лишь посредник между дьяволом и
наркоманом.
Точно так же все эти годы мне не было жалко моего кредитора. "Он
получил по заслугам, - думал я. - Подобные типы рано или поздно нарываются
на нож или пулю". Вскоре я выкинул его из головы. Но однажды он напомнил о
себе.
Это случилось зимним вечером, примерно полтора года назад. Я шел по
мосту Лейтенанта Шмидта, сильно вьюжило, и ветер с Балтики пробирал меня до
костей.
Редкие машины проносились мимо, а я едва переставлял ноги, матерился и
давал себе слово, что к весне куплю "девятку" и сдам на права. И тут,
обогнав меня метров на пятьдесят, затормозил шестисотый "мерседес". Я
подумал, что какой-то сердобольный "новый русский" решил меня подвезти. В
салоне зажегся свет. За рулем сидел полноватый мужчина с коротко
остриженной головой. Я увидел, как он пригнулся и приоткрыл ближнюю к
пешеходной дорожке дверцу Это заставило меня прибавить шаг.
Там было тепло, в салоне "мерседеса", и я почти бежал, ведь рядом ни
души, а шофер кого-то ждет. Кого же еще, как не...
Я потянул дверцу на себя. В салоне пахло цветами. Хозяин "мерседеса"
сидел в смокинге и при бабочке. "Гуляешь, да? - спросил он, и я отшатнулся,
узнав мерзкие рыжие усики. - Ну, гуляй, гуляй..."
Я готов был броситься с моста, настолько боялся своего бывшего