"Виталий Ковалев(art333). Любовь, любовь, любовь..." - читать интересную книгу автора

- Здесь нет краски. Похоже, что здесь лак, уголь, мел... и что-то
ещё...
Я приблизился к работе поближе, пытаясь разглядеть.
Я вглядывался в перламутровый потёк на холсте... и мысленно вдруг
увидел Гунту, грустно опустившую голову и покусывающую ручку кисточки. Мне
показалось, что она посмотрела на меня и беззвучно прошептала: "Ну!... Давай
же!..."
- Похоже на какое-то серебро...
Профессор улыбнулся.
- Да, была такая краска в 40-х годах. Приходите, Виталий. Приходите...
О! Смотрите! Вот это снегопад!
Я посмотрел в окно, за ним закружился снежный вихрь, он быстро залепил
стекло, и в мастерской потемнело.

По узкой лестнице я поднялся на четвёртый этаж Академии,
располагающийся под покатой крышей, и вошёл в мастерскую, где мы всегда
рисуем обнажённую фигуру. Сегодня мы начинаем рисовать сразу двух натурщиц,
одна будет лежать на спине, а другая сидеть рядом. Немного похоже на полотна
Гогена. Одна из натурщиц как раз снимает халат и ложится на специальном
невысоком подиуме. Я и сам люблю там полежать...
- О, бессовестный Виталий пришёл! - усмехнулась Люда.
- Почему бессовестный? - интересуюсь я.
- Потому что дочку с женой спутал.
- Да, Люда, ты превзошла саму себя! Одолжи мне резинку.
Сегодня мы начинаем новый рисунок. Первые дни самые сложные, нужно
правильно разместить фигуры на листе и хорошо их прорисовать. Без этого
нельзя приступать к моделировке форм. Люда рисует рядом со мной, и рисует
очень хорошо. Быстрыми росчерками карандаша она сразу же схватила движение
фигур. У меня это так быстро не получается. Я размещаю фигуры женщин на
листе и начинаю прорисовывать детали, постоянно проверяя пропорции.
- Люда, посмотри, что-то тут с грудью не в порядке, - говорю я.
Люда встала и, зайдя мне за спину, посмотрела на рисунок.
- Всё нормально, но только я бы так не рисовала. Накладывай сразу легко
тени. Просто для самого себя. Так легче.
На тела натурщиц я нанёс лёгкую тень, рисунок собрался. Да, Люда права.
Я оглянулся и увидел у мусорной корзины Юрку, он сидел, понурившись, на
стуле и точил карандаш.
- Как дела, Юрка? - спросил я, усаживаясь рядом с ним.
- Спасибо, очень плохо! - ответил он, вздохнув.
- Чего так?
- Всё! Скоро у Машки день рождения, куплю ей лыжи, поставлю её на них,
открою дверь и спущу с лестницы.
- Давно это слышу. Ну, что теперь у вас?
- Да всё то же. Ляжем в постель, только и слышу: "Ой! Ой! Нет! Что ты
собрался делать! Только не кончай на меня! А теперь что хочешь делать?! Ой!
Нет!Ты извращенец!" И лежит рядом, как бревно. Я прошу её: "Ты хоть поласкай
меня". А она мне: "Ты вообще мужик или нет? Кто должен инициативу
проявлять?!"
- Вы два клоуна!
- Ты скажи мне, есть вообще нормальные бабы на свете? Мне бы такую,