"Азамат Козаев. Ничей (главы из романа)" - читать интересную книгу автора

и прею. А где ее взять красную? Большак красными рубахами не вымощен,
на дереве не растут, жар-птицы в клювах на носят. Сменять? Хоть на
старую, рваную? А кто красными рубахами богат? Ведомо, княжь. Пасть в
ноги, бить челом, мол, выручай княже! Безрод ухмыльнулся, подхватил
свой нехитрый скарб и, хлопнув дверью, вышел.
Шел, вертя головой по сторонам. Будто
обезлюдел город. Шумит людской гомон, но далеко, словно за тридевять
земель. Остались при мастерских один - двое, остальные ведомо где. У
ворот. Охают, ахают, бабы причитают, будто на ноги поднимут кого. А
глядишь и поднимут, бабий вой, не всяк вынесет вой, когда бывало
самого в городище вносили посеченного, готов был встать и дать деру,
только бы не слышать заунывный бабий клекот. Может все оттого, что
некому плакать, некому встречать, не на чье плечо опереться, да нет
притолоки, которой с удовольствием сам бы кланялся по десяти раз на
дню? Может и поэтому, кто богов разберет? Оружейный конец,
гончарный...
- Здравствовать тебе, красавица, да
пригожим молодцам нравиться! - Безрод остановился у порога
мастерской, выкликивая еле видную в тени горницы девушку. Или
женщину. Отсюда не видать. А назвал женщину красавицей - что ж
плохого?
- И тебе здравствовать, в жизни
приятствовать. - действительно девушка, и ох как кстати пришлось бы
ей то, чем приветил Безрод. Некрасивая, кривенькая, одно хорошо-милая
и добрая, такие глазки не лгут. Верное полжизни отдала бы, чтобы на
Здравствуй, красавица! выплыть из полутьмы белой лебедью, а не никому
ненужной серой утицей. А смотри на меня, девка, и улыбайся, есть на
свете белом моря глубже, беды злее, личины подлее.
- А в какой стороне, красавица, у вас
расписной конец?
Девка едва не порскнула. Кому что, кто
на войну собирается, кто к свадьбе наряжается.
- А вон там. - и вытянула руку аж на тот
конец города. Как ни бегал от городских ворот, а идти мимо все ж
придется. -А на что тебе расписной конец?
- А присватался к одной резвушке, навроде
тебя, а она и нос воротит. Говорит, мол, сам сед, наживешь много
бед...
Гончарова дочка аж рот раскрыла. Вот
дуреха-то, даром что резвушка!
- ...уговорюсь с расписных дел мастерами,
был седой, стану ржаной.
- Прямо в чан? - она в ужасе всплеснула
руками.
- Прямо!
- Головой?
- Головой!
Гончаровна оторопела и пока колыхался в
глазках ужас, Безрод чмокнул ее в румяную щечку и, ухохатываясь, ушел
в расписной конец.