"Азамат Козаев. Ничей (главы из романа)" - читать интересную книгу автора

и подернется пеплом вся, редкие но глубокие морщины пробороздили лицо
что землю - соха, глаза печальны, а что пожил, что жизни нахлебался -
и так видать. Седой поднял с земли свернутый в скатку серый плащ
вывалянный в серой пыли, небольшую калитку, что тихонько звякнула
рублевом и последним отнял у дороги меч.
Были в толпе и княжьи люди. Где шум да
брань - там княжий человек, зорко оком водит, бранящихся разводит.
Здрав по прозвищу Брань на рожон не лез, но и за спинами не ворон
считал, все узрел, в меч на земле увидал - весь глазами изъел, от
костяного черена до кованой пяточки. Не отрок, уж и сам сед, хоть и
не чета этому седому, но утицу от селезня отличит. Навидался таких по
самое "надоело". И что с того, что княжьим повелением всяк сторонний
меч должен быть ножнам крепок? Один с мечом - что мачеха да
падчерица, другой и топорищем чудеса творит, а у иных умельцев аж
земля под ногами горит, им и меч что в ножнах, что без оных - все
едино.
- Двинь-кось! - Брань растолкал зевак.
Решил явить собою княжью волю. -Дай сюда меч. Глядеть буду.
Седой мрачно буравил стражника глазами
неопределимого цвета, держал меч в правой руке прижатым к груди и не
давал.
- Давай, давай! - Здрав
протянул руку. -Прав - не бойся, а виноват - страшись.
Седой еще мгновение стоял недвижим,
потом отвел глаза и, глядя куда-то вдаль, неохотно отдал меч. Здрав
поднял ножный клинок к глазам. Навроде как все на месте, рукоять
приторочена к ножнам не одним - аж двумя ремешками, ремешки
перевязаны не двумя - аж тремя узлами, не одна - две восковицы объяли
ремни, и на обеих соколиная лапа хищно растопырила когти. Утица,
селезень, етить..!
- Будык, страшный сон, топай сюда, да
поживее!
Второй стражник, молодой румяный парень,
которому всегда говорили, что лень, мол, раньше него родилась, сопя,
протиснулся в центр.
- Звал, дядька Здрав?
- Не звать я тебя должен, лень в штанах,
а ты за мною, как хвост за собакой должен бегать! Это что!
- Ну меч евоный, что ж?
- А то ж, надежа княжья, что обходи таких
за перестрел пока молод! Живи!
Будык, не понимая, моргал. Моргай,
волчий корм, моргай! Иным рукодельникам хоть весь меч воском залей,
да стаей соколов залепи - что кол кленовый отними да сунь дубье в
руки. Все едино дерево, только воздух засвистит. Эти ничего не
боятся, ножны железом обивают, и нет им нужды сам меч тащить на свет
белый. Обходятся. А иные так ножны ладят, что после первого же
крепкого удара опадают двумя половинками, ровно лепестки под крепким
ветром, и вот он меч-то, в руках! И: глядите, боги как играет солнце
на клинке!