"Тамара Богдановна Кожевникова. Небо начинается с земли (Фронтовые записки) " - читать интересную книгу автора

технику звена, говорит, что мой двигатель хорошо работает, а я-то знаю -
потряхивает, и летчик подтверждает.
Идем с техником к его самолету. Даже при слабом подсвете бортовой
лампочки бросается в глаза ухоженность кабины. Хороший техник, старательный.
Видно, что самолет он любит и заботится о нем от души. Запускаю двигатель:
на номинальных оборотах - чуть ощутимая тряска; при переключении зажигания
вывод техника подтверждается - свечи нужны. Техник доволен и просит инженера
эскадрильи, чтобы тот приказал технику звена дать свечи.
- Может, у него их нет? - сомневается инженер эскадрильи, зная, что
технику звена лишних запчастей иметь не положено.
- Есть у него свечи, - говорит Заздравных. - В землянке стоит полный
ящик запчастей, да попробуй выпроси.
Техник звена Бондарев работал на соседней машине, всунув голову в
фюзеляж. Но, услышав о свечах, не отвлекаясь от работы, ответил:
- Когда я был техником самолета, никогда не жаловался и не просил, а
всегда свои имел. Приучаю и подчиненных к тому же... Нет у меня свечей,
товарищ инженер.
Я решила помочь технику и обещала к утру достать ему свечи. Тот,
довольный, просиял. Я пошла к другому самолету, но, повернувшись, заметила,
как Бондарев молча достал из кармана куртки три свечи и дал технику. Выручил
товарища.
К утру стук клепальных молотков на машине командира эскадрильи смолк.
Трудно передать, с каким достоинством слесарь ПАРМ ожидал комэска: хотел
лично показать ему свою работу. Он поминутно подходил к самолету и
поглаживал тщательно заделанную пробоину.
- Товарищ летчик, - обратился слесарь. - Вы за меня хоть одну пулю по
фашистам выпустите.
- Не одну очередь выпущу: полетим добивать автомобили с горючим.
Молодцы, хорошо сделали и к сроку, - сказал комэск Кожевников, садясь в
кабину...
Три дня продолжалось уничтожение танковой группировки противника, трое
суток технический состав не уходил со стоянки самолетов: наши истребители
наносили штурмовые удары по колоннам автомашин с горючим, а штурмовики
противотанковыми бомбами били по танкам.


* * *

В декабре началась настоящая морозная и вьюжная зима. Взлетая, самолеты
уходили в снежную мглу. Очень трудно летать в такую погоду. Из-за метели
видимость ограниченная не только в воздухе, но и на земле.
17 января 1944 года освобожден Кировоград. Теперь уже наш плацдарм на
правом берегу Днепра расширился до таких размеров, что понятие плацдарма
перестало существовать.
На нашем аэродроме уже не слышно грома орудий: фронт ушел далеко на
запад. [33]
Работы у техсостава, как всегда, много. А суровые зимние холода очень
осложняют нам жизнь. Техническая куртка, еще как-то защищающая от ветра и
дождя, на морозе греет плохо. К тому же, часто она служит для укрытия
отдельных частей самолета. Нередко техники ходят с обмороженными руками,