"Тамара Богдановна Кожевникова. Небо начинается с земли (Фронтовые записки) " - читать интересную книгу автора

берег Днестра в направлении на Кишинев. Таким образом, до районов действий
наземных войск от нашего аэродрома двадцать минут полета, и наращивание
усилий в воздушном бою исключено. Поэтому наши летчики при любом численном
превосходстве противника вели воздушный бой, надеясь только на свои силы...
Летчики полка Оборин, Кожевников, Орловский, Кузьмин, Егоров, Шелестюк,
Мотузко, Сопин, Будаев, Петров, Соколов, Семыкин летают с редким мастерством
и подлинным вдохновением. Меня всегда поражает их отчаянная смелость, их
высочайший профессионализм.
Вот машины идут на взлет. И мы, глядя им вслед, говорим:
- Только бы вернулись, только бы вернулись...
Но не всем дано было вернуться на землю и увидеть победу.


* * *

Летчики улетели на задание. Из динамика на командном пункте раздаются
их голоса:
- Командир, справа вижу группу "мессеров", прямо по курсу - бомберы.
- Вижу, - слышится чуть приглушенный голос. Командир говорит так, будто
боится спугнуть противника.
- Командир! Справа три звена "мессеров", - повторяет тот же
встревоженный голос.
- Спокойно, вижу... За мной, атакуем бомберов! - увлекая за [41] собой
своих молоденьких ведомых, приказывает командир.
На КП наступает гнетущая тишина... Слышу, как стучит мое сердце.
Наконец голос командира нашей тройки:
- Нормально. Не выдержали фрицы.
Как потом стало известно, три наших самолета атаковали колонну
вражеских бомбардировщиков из тридцати четырех "юнкерсов". Кожевников в
лобовой атаке, угрожая тараном, заставил фашистов бросить бомбы раньше, чем
они дошли до нашей переправы. Его "нормально" означало, что он не ошибся в
своем решении на бой.
А пока бой разгорается.
- "Мессеры" атакуют! - предупреждают командира ведомые.
- Вижу, за мной!..
Началась тяжелая воздушная схватка трех наших "ястребков" с двенадцатью
"мессершмиттами".
Я боюсь даже дышать: как бы не пропустить слова ведущих бой летчиков.
Что там? И не спускаю глаз с динамика.
Оторвавшись от своих "бумажных" дел, начальник штаба сказал:
- Задание выполнено. Сейчас истребители расправятся с
бомбардировщиками, и все будет нормально.
Но мне, переполненной тревогой, хочется сказать ему, что это здесь, в
землянке командного пункта, под бревенчатым накатом сидеть, может, и
"нормально", а там, где трещат пулеметы и пушки, где слишком зыбка грань
жизни и смерти... Но от возмущения даже и сказать это я ему не могу. Меня до
крайности раздражает сейчас его невозмутимое спокойствие - привычка к войне,
что ли.
Наконец бой закончен, наши идут домой. Я рада их успеху, успокоилась и
уже с симпатией гляжу на начальника штаба, оценив по достоинству его