"Тамара Богдановна Кожевникова. Небо начинается с земли (Фронтовые записки) " - читать интересную книгу автора

сбитые вражеские самолеты, штурмовые удары и удачные разведки. Он вникает во
все стороны не только боевой деятельности, но и быта, и отдыха летчиков. Он
строг и требователен, но при этом внимателен и заботлив. Неизвестно, когда
он отдыхает. Лишь иногда, когда горечь наших неудач и боль потерь делаются
невыносимыми, он идет к морю, в одиночестве сидит на берегу, бросая в воду
камешки. Но уже [15] через полчаса он, как обычно энергичный и деятельный,
опять весь в делах и заботах.
Начальник политотдела дивизии - Герой Советского Союза полковник
Кобликов, среднего роста, ладно и крепко, будто на века, сложенный человек с
удивительно ясным и добрым лицом, всегда готовым расцвести улыбкой. С ним
вместе мы учились до войны в академии. Какая радость снова видеть его,
слышать его приятный голос, вести с ним задушевную беседу!
Как политработник, Кобликов часто выступает перед летчиками и
техниками; его яркая, волнующая речь, глубокие мысли, сила убежденности в
правоте нашего дела и нашей победе покоряют слушателей.
Кудряшов и Кобликов были для нас идеалами командира и комиссара,
пользовались огромным авторитетом и искренней любовью всей дивизии. Их
пример, их уверенность придавали силу и мужество молодым летчикам, и за
такими людьми было не страшно идти в огонь и воду.
Не успела я здесь освоиться, как дивизия перебазировалась на аэродром
Геленджик. Он расположен на плоском каменистом мысу, вдающемся в Голубую
бухту. На аэродроме тесно. Кроме нас тут размещаются морские летчики на
самолетах ЛаГГ-3 и штурмовики. Но в тесноте - не в обиде. Все быстро
сдружились, с интересом расспрашивают друг друга о боевой работе, знакомятся
с самолетами. Меня заинтересовал Пе-2, который сел к нам случайно, так как
был подбит в бою и не смог дотянуть до своего аэродрома. Инженер соседней
части моряков со знанием дела подробно отвечает на все мои вопросы. Потом
наши техники дружно отремонтировали самолет гостя.
На этом аэродроме фронт ощущается еще явственнее. Истребители и
штурмовики взлетают один за другим с рассвета и дотемна. Скрываясь в синей
морской дымке, они уходят к линии фронта. Там, за линией фронта, они
встретят врага. Впереди у них бой. Но летчики уверенно и смело идут
навстречу сильному и опасному противнику. А техсостав с тревогой и
нетерпением ждет их возвращения.
Вот на горизонте показалась темная точка, она медленно растет...
Сомнений нет - это Ил-2. Самолет неуклюже заходит на посадку, то поднимая
нос, то опуская его и покачиваясь с крыла на крыло. Садится с ходу, с
поврежденным двигателем. Мы с замиранием сердца следим за посадкой. Наконец
самолет сел, и летчик вылез из кабины. Все облегченно вздохнули. Но летчик
сделал шаг к командиру - и упал замертво. Он был смертельно ранен в бою и из
последних сил тянул домой, старался во что бы то ни стало посадить самолет,
спасти боевую машину. Мы были потрясены его мужеством и выдержкой.
Всю ночь мы ремонтировали самолеты, а на рассвете решили немного
отдохнуть. Но не успели дойти до своего домика, как услышали сильный гул
моторов. Странный какой-то гул, чужой. Я окинула взглядом горизонт и вдруг
увидела, что из-за хребта, как черная стая хищников, вынырнули фашистские
бомбардировщики. Их отвратительный гул почти тут же слился с нарастающим
свистом падающих бомб. Они начали рваться повсюду, гулко ударяясь о твердый
грунт и поднимая фонтаны острых каменистых обломков. Мы кинулись к щели -
отрытому [16] в рост человека узкому окопу. Я прижалась к скалистой стенке.