"Вадим Михайлович Кожевников. Заре навстречу " - читать интересную книгу автора

нагрубил, обидел отца.
В темном и затхлом закутке на кухне пахло помоями, плесенью, а из
больших щелей в деревянном полу несло холодом.
Тима с горьким сожалением думал: "Вот убегу на фронт, как дядя Федор!
Тогда Эсфирь не будет больше упрекать маму, что она из-за меня перестала
заниматься революцией. И почему Эсфирь считают железной? Толстая, с
темными яркими глазами, рыжая, курит все время! Разговаривает, как
учительница. И как она смела сказать отцу, что он болтается где-то между
Плехановым и Мартовым? Нигде он не болтается, а служит старшим фельдшером
железнодорожной больницы. Это Эсфирь болтается всегда неизвестно где. И
когда Тима спросил ее: "Тетя Эсфирь, а вы где служите?" - она ответила
непонятно: "Там, где партия, Тимочка, там я и служу".
Ну какая же это служба, когда известно, что за это им денег не платят,
а даже, наоборот, чего-то они сами в партию платят! Правда, Эсфирь очень
любит маму. Но тоже сказала ей обидное: "Ты, Варюха, к большевикам
примкнула не по убеждению, а потому, что в большевиках оказалось много
твоих приятелей, потому, что не любишь Георгия".
- Да, - вызывающе сказала мама, - не люблю, мне отвратительны эти
снисходительные рассуждения о народе! Поспел он или не поспел для
революции... Конечно, я не так марксистски образованна, как ты. Простая
техничка. Но, если хочешь знать, я пошла к большевикам как мать, которая
готова все сделать, чтобы ее сын мог жить в таком обществе, где не будет
всей этой мерзости.
Вот как мама сильно любит Тиму. Значит, она и революцию делает для
того, чтобы ему жилось хорошо. Милая, прекрасная, такая красивая, такая
молодая, веселая, нежная мама!..
Открылась дверь, и с улицы в кухню вошла мама. На ней была маленькая
круглая каракулевая шапочка, короткий жакет обхватывал плотно тонкую, как
у ласточки, талию, в руках пакеты с покупками. Мама пытливо посмотрела на
Тиму, потом перевела взгляд на помойное ведро, где лежали осколки зеленого
стеклянного абажура и коричневые глиняные черепки кринки.
Положив покупки на кухонный стол и не дав Тиме даже открыть рот, мама
быстро и ловко его отшлепала и сказала:
- А ну, марш отсюда!
Зажгла керосинку, налила в кастрюлю воды, высыпала туда из пакета
сосиски, спросила:
- Отец приходил? - и, подмигнув, показала шоколадку с движущейся
картинкой. Но, вспомнив, нахмурилась и добавила лукаво: - Если еще
что-нибудь не нашкодил, получишь.
На сердце Тимы сразу стало светло и радостно. И как это мама умеет
разрешать самое трудное, неприятное легко и просто. Какая она умная и все
понимает!
Пришел отец, бережно держа в руках кастрюльку с молоком. Взглянув на
Тиму и сразу сообразив, что здесь произошло, он сказал, болезненно морщась:
- Ты знаешь, Варя, я против подобных наказаний ребенка. Тем более, в
сущности, история с абажуром - следствие уважительной причины. Ребенок
нуждается в движении. Что касается кринки с молоком...
Отец осторожно поставил кастрюльку на стол и задумчиво поднес руку к
подбородку.
- Ах, Петр, ты так все сложно объясняешь! - сказала мама, точно и