"Ольга Козинец. Черная невеста (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

тоненьких пальцев, затянутых в скользкий шелк, отступила боль. Она стекала
по телу вниз, она уходила, оставляя на полу рыжие лужи. Но она еще
пряталась, выжидала, высматривала, как бы набросить на шею оранжевую
удавку...
А к нему возвращались силы. Не отпуская руки Невесты, он встал, даже не
вспомнив, что ног у него уже нет... Впрочем, он забыл не только это.
Белые стены, белый потолок растворялись, превращались в белый туман.
Только туман и они. Вдвоем. Где-то впереди забрезжил свет. Держась за
руки, они пошли на огонек.
А туман клубился, становился плотным, осязаемым, и наконец из него
вылепились высокие своды, похожие на церковные врата. Путеводный свет
превратился в пламя лампады, и тогда увидели они, что стоят перед аналоем,
покрытым серебряной парчой, на которой лежала раскрытая книга.
Венчание... Он всегда хотел венчаться в храме. Чтобы пел хор, чтобы
батюшка, ласково улыбаясь, говорил добрые слова, чтобы лучший друг -
серьезный и немного испуганный - крепко держал над головой венец, а сам
все косился бы на подружку новобрачной...
Венчание... Но почему нет никого? Где дружки? Кто совершит обряд?
Огненная боль, смирившись, кинула в угол свой оранжевый ремешок-удавку.
И мягкой кошачьей поступью скользнула за аналой.
Что говорила рыжая мучительница, теперь уже не опасная, он не слышал.
Только видел, как слова ее сыпались желтыми пшеничными зернами на его
голову, на фату Черной Невесты. Потом водила их рыжая вкруг аналоя. Только
странно повела - двойным кругом. Восьмеркой...
Вот и колечко блеснуло в руке Невесты. И надела она кольцо на палец
жениху. Посмотрел на кольцо, и что-то сжалось в груди. Знакомое - большое,
холодное. От его гранаты кольцо...
А когда губы их сомкнулись, исчезла огненная боль навсегда. Теперь
знал, что она не вернется, что теперь будет - покой. И прохладные губы
Невесты. Он подхватил на руки черное гипюровое облако. Какая она легкая...
Растаяли церковные своды. Растаял и мраморный пол под ногами. Они
падали вниз, крепко обнявшись, падали в невесомое незнание, сладкое
беспамятство. Он глянул туда. И увидел белое. На белые простыни падали
они, на белые простыни белой постели.
Но когда его голова коснулась подушки, он был уже один. Один лежал он
на больничной койке. Он был счастлив. И навсегда его губы сохранили
прохладу губ Черной Невесты.
...Около десяти часов вечера вырубили свет. Чему удивляться - несколько
дней валил роскошный снег. А провода под тяжестью невесомых хлопьев
рвутся.
Маленький домик на окраине большого города погрузился во тьму. И
тишину, потому что с исчезновением света умолкли выстрелы и короткие
очереди пишущей машинки. Реутов был страшно недоволен - работа в разгаре,
а тут эти хохмочки со светом.
Когда глаза привыкли к темноте, Реутов вылез из-за письменного стола и
пошел искать свечи. Самое поразительное, что, несмотря на вечный хаос,
царивший в доме, Реутов нашел их. И довольно быстро. Свечи были завернуты
в какой-то древний черновик и всунуты между холодильником и стеной.
Вероятно, пролежали там с позапрошлого Рождества. А может и дольше. Но
свечи - это еще полдела. А вот разыскать что-нибудь вроде подсвечников...