"Сергей Козлов. Спецназ ГРУ: Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны..." - читать интересную книгу автора

коренным образом отличалась от программы десантного факультета. В частности,
если практические навыки курсантов общего факультета по минно-подрывному
делу ограничивались изготовлением зажигательной трубки и подрывом тротиловой
шашки, то курсант второго курса девятой роты мог запросто изготовить
взрывчатое вещество их подручных материалов и это далеко не все. Тактика,
которую изучали курсанты также отличалась от общевойсковой тактики,
штудируемой на общем факультете. Занятия были построены очень грамотно. Рота
не пропадала в лагерях, как десантники, которым необходимо было отрабатывать
навыки вождения, ремонта и стрельбы из БМД-1. Но выехав на одну-две недели,
курсанты-спецназовцы быстро отрабатывали все практические вопросы по
тактико-специальной подготовке, МПД и огневой, после чего возвращались в
училище. Десантники, всегда страдавшие "велико-десантным шовинизмом",
недолюбливали спецназовцев, называя "комнатными рейнджерами". Но именно
спецназовцы ночевали в любое время года в лесу, построив себе шалаши.
Десантники жили в палатках. А. Лебедь в своих воспоминаниях пишет, что если
курсанты-десантники были элитой армии, то курсанты-спецназовцы были элитой
элиты. Правда, воинская дисциплина традиционно хромала. Такое положение
вещей не могло не задевать командование училища, да и самого Командующего
войсками - генерала Армии В. Ф. Маргелова. Он, в частности, всегда говорил,
что у него в училище восемь рот.
Начальник училища, в ту пору еще полковник, Чикризов также недолюбливал
роту и относился к ней, как к пасынку. Пытаясь избавиться от нее, он
неоднократно грозил расформировать роту, введя по взводу из ее состава в
одну из десантных рот каждого курса. Однажды этот проект попал в ГРУ. Но
реакция на данный документ стала неожиданной, во всяком случае для
начальника училища. Если до этого рота входила в состав третьего батальона
курсантов, то после принятия решения по данному документу, ее сделали
отдельной. Теперь командир роты подчинялся начальнику училища напрямую.
С началом афганских событий в восьмидесятом году на первый курс было
набрано два взвода курсантов и был введен в программу еще один язык - фарси.
В 1981 году был произведен последний выпуск девятой роты. Первый взвод,
насчитывавший всего двадцать восемь человек, выпустившись в этом году, дал
училищу трех золотых медалистов при том, что весь десантный курс смог
"вырастить" только одного. С восемьдесят первого года факультет спецразведки
был представлен тринадцатой и четырнадцатой ротами, сведенными в батальон,
который возглавил полковник Мартиросян. В каждом батальоне общего
факультета, представлявшего курс, теперь было три роты.
Кроме Рязанского училища в соединения специального назначения своих
выпускников направляло Киевское общевойсковое командное училище, имевшее
разведывательный факультет, который готовил офицеров войсковой разведки. Это
происходило в силу того, что Рязань не в полной мере обеспечивала
потребность войск в офицерах. Несмотря на отсутствие специальной подготовки,
многие из них, послужив некоторое время в войсках, становились настоящими
спецназовцами. Волею судеб в спецназ попадали и выпускники других училищ. В
бригадах их в шутку называли приемными детьми спецназа. Служба все
расставляла на свои места, делая со временем из приемных детей родных. Ведь
главное в спецназовце - дух, умение мыслить дерзко и нестандартно. Именно
это успешно воспитывали в Рязани с курсантских погон. Остальным приходилось
приобретать эти качества, имея врожденные задатки. Как любил говаривать один
из командиров девятой роты, ставший в последующем преподавателем тактики,