"Евгений Козловский. Грех (история страсти) (киносценарий)" - читать интересную книгу автора

встретимся больше?
- Я напишу тебе. На Главпочтамт, ладно?
- Ладно.
- Извини!
- Бог простит, - незнамо откуда подхваченное, изверглось из Нинки.
Она отложила засов, вышла на улицу, постояла, стараясь не заплакать.
Вернулась вдруг к собору, распахнула дверцу, крикнула в гулкую темноту:
- Ты же не знаешь моей фамилии! Как ты напишешь?! - и побежала прочь.
Всю следующую неделю Нинка мучилась, страдала, переживала примерно
так:
!паранойяльно накручивая на наманикюренный пальчик дешевую цепочку с
дешевым крестиком, читала Евангелие, отрываясь от него время от времени
то ли для осмысления, то ли для мечтаний!
!назюзюкавшись и нарыдавшись со страшненькой Веркою, глядела, как та
гадает ей засаленными картами и все спорила, настаивала, что она не пи-
ковая дама, а вовсе даже бубновая!
!выходя из метро, оглядывалась с надеждою увидеть в толпе лицо монаш-
ка!
!бегала даже на Главпочтамт, становилась в очередь к окошку под лите-
рою "Н", спрашивала, нет ли письма просто на Нину!
!сама тоже, черновики марая, писала монаху письмо и ограничилась в
конце концов простой открыткою с одним своим адресом!
!лежа в постели, вертела в руках монахов перстень и вдруг, разозлясь,
швырнула его о стену так, что аметист полетел в одну сторону, оправа в
другую, и зарыдала в подушку!
!а назавтра ползала-искала, сдавала в починку, -
все это в смазанных координатах времени, с большими провалами, про
которые и вспомнить не могла, что делала, словом, как говорят в кино: в
наплыв, - пока, наконец, снова не оказалась у монастырской проходной!

Листья уже прираспустились, но еще не потеряли первоначальной, клей-
кой свежести. Монахи, которых она останавливала, отвечали на нинкины
вопросы "не знаю" или "извините, спешу", и все это было похоже на сго-
вор.
Наблюдали за Нинкою двое: Арифметик, поплевывающий в тени лаврских
ворот, и сухорукий страж, который, выждав в потоке монахов относительное
затишье, украдкою стукнул в окно, привлекая нинкино внимание.
- Уехал, - сказал, когда она подошла.
- Куда?
Страж пожал здоровым плечом, но версию высказал:
- К матери, наверное, на каникулы. Они все раз в год ездют.
- А где у него мать?
Тут не оказалось и версии:
- Я даже не послушник. По найму работаю. Присматриваются. Благосло-
венья пока не получил.
Нинка потерянно побрела к выходу.
- Эй, девушка! - страж, высунувшись в окошко, показывал письмо.
- Мне? - вмиг расцветшая, счастливая подбежала Нинка.
- Не-а. Ему. Вчера пришло. Может, от матери? Тут внизу адрес. Хочешь
- спиши, - и подал клок бумаги, обкусанный карандаш.