"Евгений Козловский. Грех (история страсти) (киносценарий)" - читать интересную книгу автора

утрам - как из пушки! Или когда мяса наедитесь? А, может, и он тоже у
вас - монах? И черную шапочку на головке носит? Ох уж я шапочку-то с не-
го бы сняла!..
Глаз у Нинки разгорелся еще ярче, сама зарумянилась, похорошела до-
нельзя.
Монах встал и пошел. А, вставая, уколол ее совершенно безумным взгля-
дом, таким, впрочем, коротким, что Нинка даже засомневалась: не почуди-
лось ли, - и таким яростным, страстным!
Она поглядела вслед монаху, скрывшемуся за тамбурной дверью, и отвер-
нулась к окну, замерла: то ли взгляд-укол вспоминая-переживая, то ли
раздумывая, не пуститься ль вдогон.
А за окном, по пустынному шоссе, виляющему рядом с рельсами, сверкая
дальним и противотуманками, обгоняя поезд, неслась бежевая "девятка".
Электричка затормозила в очередной раз, открыла двери со змеиным ши-
пом и впустила вываливших из "девятки" четверых: трезвых, серьезных,
без-жа-лост-ных! Не ашотиков.
Нинка поджалась вся, но не она их, видать, интересовала: заглянув из
тамбура и равнодушно мазнув по ней взглядами, парни скрылись в соседнем
вагоне.
Нинка надумала-таки, встала, двинулась в противоположную сторону -
туда, где исчез монах. Приподнялась на цыпочки и сквозь два, одно отно-
сительно другого покачивающихся торцевых окошечка увидела длинновласого,
столь же смиренно и недвижно, как полчаса назад, до встречи с нею, сидя-
щего на ближней скамье.
Нинке показалось, что, если войдет, снова спугнет монаха, потому так
вот, на цыпочках, она и застыла: странную радость доставляло ей это со-
зерцание исподтишка тонкого, аскетичного, и впрямь очень красивого лица.
Электричку раскачивало на стыках. Лязгала сталь переходных пластин.
Холодный ветер гулял по тамбуру.
Зачарованная монахом, Нинка не обратила внимания, как, не найдя, чего
искали, в передней половине поезда, парни из "девятки" шли через пустой
нинкин вагон, и только, сжатая стальными клещами рук и, как неодушевлен-
ный предмет отставленная от переходной дверцы, вздрогнула, встревожи-
лась, поняла: компания направляется к монаху.
Нинка, не раздумывая, бросилась на помощь, но дверцу глухо подпирал
один из четверых, а трое, слово-другое монаху только бросив, принялись
бить его смертным боем.
Нинка колотила кулачками, ногами в скользкий, холодный металл, крича-
ла бессмысленно-невразумительное вроде:
- Откройте! пустите! ф-фавены вонючие! - но подпирающий сам мало чем
отличался от подпираемого железа.
Нинка пустилась назад, пролетела вагон, следующий, увидела кнопку ми-
лицейского вызова, вдавила ее, что есть мочи, до крови почти под ногтя-
ми, но, очевидно, зря! Время уходило, и Нинка, не глянув даже на испу-
ганную пожилую пару, с которою вместе ждала электричку, побежала до го-
ловного, оставляя за собою хлябающие от поездной раскачки двери, попыта-
лась достучаться к машинистам!
Электричка безучастно неслась среди темных подмосковных перелесков,
сквозь которые то и дело мелькали огни сопровождающей ее зловещей беже-
вой "девятки".