"Евгений Козловский. Я боюсь утечки газа... (мелодрама с песнями)" - читать интересную книгу автора

- А автограф вон Вальке дайте. Она Вас любит. У нее даже карточка
есть. И кассета. Я правильно, Валь, говорю? Присаживайтесь, сейчас чай
будем пить. Валь, как там - с чайком?
- Да мне ж идти надо, - сказала Валентина, перетаптываясь.
- Ну ладно, тогда иди, - не стал отговаривать ее Леха. - Мы тогда са-
ми. Правда, Евдокия... ой, простите, не знаю, как по отчеству...
- Чего уж там по отчеству... - продолжала Певица улыбаться. - Дуся и
Дуся. Уж как познакомились, так и зовите. Поскольку, - спародировала Ле-
хину манеру разговаривать, - человек.
- Ну так я пошла? - еще раз сказала Валентина вопросительно, надеясь,
что ее все-так удержат.
- А-га, - даже не посмотрел на нее Леха. - Иди-иди.
Валентина исчезла.
- Жена? - спросила Порошина, проводив ее взглядом.
- Как-кой! - рассмеялся Леха. - У меня таких жен... Хотя баба очень
хорошая, правду скажу! Да Вы садитесь, садитесь, - и повлек-подтолкнул
Певицу к глубокому кожаному креслу.
Оно оказалось неожиданно низким и мягким, и не столько посадка в не-
го, сколько падение, вызвало у Певицы непроизвольный стон.
- Прости... Ой, то есть, простите... - чуть всполошился Леха. -
Больно, да? Я уж чуть было и не забыл. Ну ничего, заживет до свадьбы...
- До какой до такой свадьбы? - усмехнулась Порошина. - Вы, Леша, зна-
ете, сколько мне лет?
- Не знаю, - замотал Леха головою, - и знать не желаю. А раз сказал:
до свадьбы - значит - до свадьбы! Я если чего говорю - так всегда и слу-
чается. Ладно, посиди, - снова вернулся "на ты", ибо было это для него
естественно, - а я сейчас чайник поставлю, - и скрылся в каком-то закут-
ке, докрикивая уже оттуда. - А чайку попьем - хочешь - иди куда хочешь.
А хочешь - поживи здесь. Места-то у меня - сама видишь! Ловко устроился,
а? - появился из закутка. - Как в отставку вышел - приехал к вам, в
Москву. Ну, тут кореш старый. Устроил знаешь кем? Смотрителем крыши.
Ага! Есть, оказывается, и такая должность. Ну вот и - служебная жилпло-
щадь. На холяву. Слушай! - загорелся. - Ты как, ничего? Ходить-то мо-
жешь? Пойдем, покажу! Хрен где такое еще увидишь? - и подал Порошиной
руку.
Она встала и последовала за Алексеем в узкие темные извивы коридора.
***
Небо было по-мартовски ослепительно синим, сияло солнце, Москва отсю-
да, с высоты птичьего полета, казалась чистенькой и нарядной. Десятиобх-
ватный бетонный торс колхозницы там или работницы не мешал обзору, и По-
рошина стояла, широко раскрыв глаза и вбирая в себя все это великолепие.
Заметный на высоте ветерок весьма романтически ворошил недлинные ее во-
лосы.
Леха был так горд, как если бы сам выстроил этот город. Он дал Певице
минутку тишины, после чего спросил:
- А? Ну как? Все - мое! Смотритель крыши! Лихо я из-под воды - прям'
в небеса? Знай наших! - Ну ладно, - сказал, помолчав еще немного, - пой-
дем: простудишься с непривычки. Я, значит, сейчас ухожу, выпьем чаю, а
ты живи тут. Еда есть. Правда, без душа: в баню ходим. Хочешь, то есть -
живи. Не хочешь - покажу, где выход. И за Порошину не обижайся. Это я не