"Вильям Федорович Козлов. Президент не уходит в отставку (Каменный остров #2) (детск.)" - читать интересную книгу автора

овчарка отлетела в сторону. Девушка проворно схватила с земли поводок. Двор
огласился яростным лаем. Найда рвалась к Сороке, а девушка ее с трудом
сдерживала. Она откинулась назад, нога ее в красном сапожке упиралась в
тротуар.
- Она меня тащит!.. - вырвалось у нос.
Видя, что Сорока стоит на мосте, собака умолкла. Лишь откуда-то из
глубин ее нутра вырывалось угасающее хриплое рычание. Ситуация становилась
уже не смешной, а опасной. Этот рассвирепевший зверь не хочет его
отпускать. А девчонке не удержать его на поводке. Может, попросить, чтобы
привязала к водосточной трубе, пока он не добежит до Кондратьевского? Так
ведь здоровенная псина - к черту трубу сорвет!
- Кто же все-таки командует: вы или Найда?
Услышав свое имя, овчарка сердито рыкнула.
- Найда задержала, наверное, с десяток преступников, - сказала
девушка. - Мой брат ее выдрессировал. Он в милиции работает.
- Не будем же мы тут до утра стоять? - пробормотал Сорока и поежился
от холодного порыва ветра. Где-то наверху звякнуло железо. Липы негромко
залопотали.
- Как вас... гражданин, пройдемте в милицию? - растерянным голосом
произнесла девушка. - Там Найду знают.
- Я там ничего не забыл... гражданка! - буркнул Сорока, уже начиная
злиться.
Услышав слово "милиция", Найда засуетилась, стала повизгивать, кося
светящимися глазами на Сороку.
- А если я не жулик и не бандит? - спросил он. - Тогда что?
- Я перед вами извинюсь, - ответила девушка.
- Ну, ради этого стоит рискнуть, - заметил он. - Ведите, гражданин
начальник...
Милиция была сразу за "Гигантом". Сорока уверенно шагал прямо к
большому серому зданию, а позади него, наступая на пятки, возбужденно
дышала Найда. Торопливо постукивали по асфальту каблучки девушки.
В отделении все разрешилось в пять минут. В кармане куртки Сороки
оказалось удостоверение дружинника. Дежурный сержант, даже не сделав
выговор засмущавшейся девушке, которую он знал, пожал ему на прощанье руку,
потрепал по холке Найду, и они вышли на улицу. Вид у девушки был
удрученный. Она боялась глаза поднять на Сороку. Кстати, и Найда
чувствовала себя виноватой: повиливала тяжелым пушистым хвостом и уже без
всякой злобы поглядывала на Сороку. Сердиться на собаку было глупо, и
Сорока осторожно, опасаясь, что она его цапнет за руку, погладил Найду по
холке. Однако обошлось. Больше того: овчарка ткнулась мордой в его руку.
Извинилась за ошибку.
В кабинете дежурного Сорока как следует разглядел девушку. Она была
миловидной, с темными глазами. И еще ему понравилась ее улыбка: мягкая,
немного смущенная. Как же ее звать? Да, сержант назвал девушку Ниной. Так
же звали воспитательницу Сороки в детским доме... У Нины Владимировны были
ласковые руки, грудной мягкий голос и добрые глаза.
- Я жду, - сказал Сорока.
- Чего? - сделала удивленный вид девушка. - Ах, да... - Она
улыбнулась. - Извините... Мы больше не будем. - Она нагнулась к собаке. -
Извинись, Найда!