"Вильям Федорович Козлов. Президент не уходит в отставку (Каменный остров #2) (детск.)" - читать интересную книгу автора

собирается туда... И предложил заехать за ней и подвезти, - кстати, у него
в машине стереомагнитофон, можно послушать отличные записи... Парня звали
Глеб, и он был знакомым сестер-близнецов. Он и приехал к институту, чтобы
встретить их. Близнецы тоже должны были поехать с ним в Зеленогорск,
однако, когда он в назначенное время подкатил к ее дому, близнецов в машине
не оказалось. Глеб, смеясь, объяснил, что их строгий папа в самый последний
момент не отпустил...
Всю дорогу он рисовался: ехал, положив на руль одну руку, другой
дотрагивался до рукояток магнитофона, несколько раз будто бы случайно
коснулся ее колена. Тогда она водрузила на колени большую сумку с
продуктами. Из динамиков гремел Ребров: "Купите бублики, горячи бублики...
Гоните рублики-и та-ра-рам!.."
Глеб сообщил, что учится на филфаке в университете на втором курсе.
Дача его отца - крупного ученого - на самом берегу. Кругом одни сосны.
Синицы и дятлы запросто залетают в комнаты и клюют со стола. Если у нее
есть желание, они могут заглянуть в ресторан "Олень", там у него знакомый
официант Володя...
Алена сказала, что такого желания у нее нет, тем более что ее ждут
родственники на даче.
Вот, собственно, и все, если не считать того, что он назначил здесь
свидание. Она, конечно, не пришла, а скоро появилась вот эта дурацкая
надпись. Раза два она видела его машину у института, но не подошла к ней.
Пусть возит близнецов... Теперь отец, Сережа и Гарик при каждом удобном
случае подтрунивают над ней... Лишь Сорока ничего не говорит, а что он
думает, она не знает. Сорока вообще редко с ней заговаривает, старается
держаться подальше. И ей еще ни разу не удалось расшевелить его, вызвать на
откровенный разговор. Такой уж он человек, замкнутый, сдержанный, не то что
Гарик. Этот каждый раз признается ей в вечной любви, когда приезжает на
дачу, - не отходит ни на шаг, что раздражает Алену. И в Ленинград, говорит,
приехал из-за нее. И на Кировский завод поступил, чтобы не возвращаться в
Москву, а быть поближе к ней. Она знает, что это так, но... Однажды она
подумала, что лучше бы эти слова сказал ей Сорока...
Парень достал из кармана пачку сигарет, чиркнул зажигалкой, закурил.
Он стоял к ней в профиль и смотрел вдоль кромки берега. Нос у него крупный,
глаза небольшие. Часто щурится, будто ему пылинка попала в глаз. Вот он
нагнулся, поднял камешек и, лениво размахнувшись, бросил в поплавок,
издавший звонкий металлический звук, который тут же растаял в вечернем
воздухе. На верхней губе парня аккуратно подбритые черненькие усики.
Глеб тоскливо смотрел на кромку берега. Ветерок взъерошил на затылке
темные волосы. Выплюнув сигарету, он затоптал ее и вдруг совсем
по-мальчишески шмыгнул носом и, оглянувшись, вытер его рукавом рубашки. И
Алене вдруг стало его жалко. Может быть, каждую субботу и воскресенье он,
как матрос на вахте, дежурит тут?..
Она вышла из-за сосны и окликнула его. Он заулыбался и побежал
навстречу, размахивая руками. Она испугалась, что он, чего доброго, полезет
целоваться, и отступила на шаг в сторону. Наткнувшись на ее холодную
сдержанность, Глеб сразу присмирел.
- Зря вы это написали, - сухо сказала она.
- Иначе я не встретил бы вас сегодня, - улыбнулся он и, заметив на ее
лице тень, встрепенулся: - Пожалуйста... - Стал шарить в карманах, потом