"Вильям Федорович Козлов. Президент не уходит в отставку (Каменный остров #2) (детск.)" - читать интересную книгу автора

кивал головой и, по-видимому, поддакивал, соглашаясь с Глебом.
Сорока улыбнулся и, взглянув на хозяина "Москвича", скомандовал:
- Включите первую скорость!


Несколько дней спустя, выйдя из автобуса на пересечении
Кондратьевского и Металлистов, Сорока по привычке завернул к дому Нины.
Прошелся раз мимо парадной, второй...
Внизу щелкнул лифт, и Сорока вдруг решил, что сейчас распахнется
тяжелая створка высокой двери и выйдет Нина с Найдой на поводке...
Дверь распахнулся - и вышла маленькая сгорбленная старушка с авоськой
в руке. Не глядя по сторонам, она засеменила в сторону гастронома.
Сорока уже вышел на Кондратьевский, когда заметил, как на Металлистов
повернули со стороны "Гиганта" "Жигули" цвета слоновой кости. Машина
остановилась сразу за домом, где жила Нина.
Сорока так и замер у газетного киоска, не спуская глаз с машины. И
предчувствие не обмануло его: оттуда вышла Нина... "Ну, Глеб! - подивился
Сорока. - Феноменальный парень! Уже и тут успел..." Машину Глеба ом сразу
узнал по цвету и номеру, который почему-то запомнился.
Еще больше он был потрясен, когда из "Жигулей" вслед за Ниной выбрался
Длинный Боб! Он взял девушку под руку и подвел к тополю, возле которого они
и остановились. Боб что-то говорил ей, потом нагнулся и поцеловал, после
чего снова направился к машине. А Нина стояла под деревом и смотрела, как
разворачиваются "Жигули". Подняв руку, улыбаясь, она помахала.
Сорока спрятался за киоском, когда они проехали мимо. За рулем сидел
Глеб, а рядом с ним Садовский. Смеясь, он что-то говорил приятелю.
Вот наконец и встретил Сорока Нину... Но подойти к ней - она все еще
стояла под тополем - ему не захотелось...

Глава девятая

Алена протирала вазу, когда Сережа пришел из школы и слишком уж
поспешно проскользнул в свою комнату, даже дверь притворил за собой.
Последнее время с ним творится что-то странное: стал молчалив, задумчив и
даже аппетит пропал. Раньше, бывало, после школы и минуты не может посидеть
дома, пообедает - и на улицу, а теперь часами валяется на скрипучем диване
и, наморщив лоб, изучает потолок. Алена как-то попыталась вызвать его на
откровенный разговор, но Сережа не поддержал, сразу замкнулся в себе и
отвечал односложно: "да" или "нет". А когда у человека такое настроение,
лучше его не трогать. Может быть, влюбился? Ростом догоняет отца, на
верхней губе уже темный пушок. Как-то весной она видела его у мороженицы,
что рядом с кинотеатром "Луч", с какой-то высоченной блондинкой в белых
кедах и спортивных брюках. Сразу видно, что баскетболистка. И Сережа в этом
году всерьез увлекся баскетболом: купил спортивную форму, кеды, по утрам
стал прилежно делать зарядку... Алена в тот раз свернула в переулок, чтобы
не встретиться с ним. Не захотела брата смущать. А вид у него был смешной:
порозовевший, с торчащим хохлом на затылке, на губах незнакомая улыбка...
Дома он так никогда не улыбался.
Дед, радостно встретивший в прихожей Сережу, обиделся, что тот не
обратил на него внимания. Постоял на коврике, глядя на захлопнувшуюся за