"Вильям Федорович Козлов. Его голубая звезда " - читать интересную книгу автора

либо на цветы. Иногда на губах ее появлялась задумчивая улыбка. Казалось,
он слышал тоненький звон ее золотых волос. И вот когда ее глаза оторвались
от книги и наконец устремились на него, все это чудесное видение задрожало,
сместилось. Так наверное, распадается в пустыне в знойный день только что
возникший из ничего мираж. На планете наступил красный день, и голубой шар,
все сильнее вращаясь, стал стремительно удаляться, будто испугавшись
чего-то. Голубая дымка заволокла планету, города растворились в ней,
оранжевый, красный и голубой дни слились в трехцветный шлейф, плотно
окутывающий планету, все три солнца разом погасли.
В последний раз вспыхнули голубыми огоньками полюсные шапки и погасли.
Все меньше и меньше становилась планета, пока снова не превратилась в
крошечную голубую звезду с короткими лучами в созвездии Веги.
Утром мальчик, сильно волнуясь, рассказал обо всем родителям, но они
переглянулись, потрогали его лоб, дали выпить какой-то порошок и уложили в
постель, потому что он действительно выглядел осунувшимся и нездоровым,
лишь глаза его ярко сияли, освещая все лицо.
Кстати, тот самый огонь в них, который смущал людей, появился именно
после той ночи.
Теперь мальчик каждую звездную ночь забирался куда-нибудь повыше и
пристально смотрел на свою таинственную голубую звезду, шепотом умоляя,
чтобы она снова приблизилась, и сердце его громко бухало в груди. Сильнее
он ничего на свете не желал. Не всякий раз планета приближалась. Мальчик
заметил, что голубой шар открывал ему свои дивные тайны только в оранжевый
день, но, когда наступала смена дней, - а на той планете это происходило
внезапно без всякого перехода, - голубой шар окутывался голубой дымкой и
быстро удалялся, снова превращаясь в крохотную недоступную звезду. И все
три солнца, бледнея, прятались в голубой атмосфере, окружающей планету.
Мальчик стал увлеченно изучать астрономию. Вот тогда-то он узнал, что
его голубая планета находится в южной оконечности созвездия Веги. О том,
что он видел, больше никому не рассказывал, потому что люди не верили ему и
смотрели как на ненормального или просто смеялись над ним, доводя до слез.
В то, что людям недоступно, они никогда не верят или не хотят верить. Это
мальчик понял с ранних лет.
И вот однажды - прошло уже несколько лет - девочка с овальной книгой в
руке снова подняла свои золотые красивые глаза - на этот раз она тоже
смотрела на небо - и увидела его. Это он понял по мимолетному всплеску в ее
огромных сияющих глазах. Девочка ничуть не испугалась и долго разглядывала
его, нагибая золотоволосую голову то в одну, то в другую сторону, а потом
что-то негромко произнесла на удивительно певучем птичьем языке. Это был
очень музыкальный язык.
Что-то похожее на весенние соловьиные трели. Срывающимся голосом он на
своем языке сказал ей, что давно уже знает ее и она ему очень нравится.
Девочка засмеялась, будто хрустальный колокольчик зазвенел, и, сорвав с
клумбы затрепетавший живой цветок, грациозно протянула ему... Но тут
наступил голубой день, краски смешались, и планета исчезла.
В следующий раз он увидел девочку на голубой лужайке, сидящей на
плоском розовом камне с каким-то небольшим изящным инструментом,
напоминающим мандолину. Она улыбнулась ему, отбросила со щеки длинные
золотые волосы и тронула гибкими пальчиками невидимые струны. Такой нежной
завораживающей музыки он еще не слышал. Девочка исчезла, и перед ним