"Вильям Козлов. Андреевский кавалер (книга 3) " - читать интересную книгу автораи многое знал, но не считал для себя зазорным спросить, что ему неизвестно.
- Был такой царь в Лидии, пятьсот с лишним лет до нашей эры, - богатейший властитель того времени. - Тоже торговал чем-нибудь? - Скорее завоевывал и грабил другие страны, - улыбнулся Андрей. - Дед, проголодался я. - Сейчас я тебе сварганю ужин, - поднялся со скамейки Федор Федорович. - С обеда осталась тушеная картошка с мясом, в холодильнике банка с огурцами моего приготовления. Пока Андрей ел, Федор Федорович рассказал про Бориса Александрова: после работы где-то успел набраться, пришел к ним просить в долг бутылку красного, Казаков не дал, а Дерюгин - пьянчужка пообещал ему принести новую велосипедную камеру - выставил бутылку. Борис выпил прямо из горлышка, зачем-то полез через колодец на территорию детсада да и ухнул вниз! Хорошо, что цепь крепкая, Федор Федорович вытащил его оттуда. Упади другой - калекой мог бы остаться, а этому хоть бы что, а колодец - пять метров глубины! Попил из ведра, прихватил с собой пустую бутылку и ушел как ни в чем не бывало. Григорий Елисеевич Дерюгин уже спал в соседней комнате, оттуда слышалось негромкое посапывание. После двух кружек хорошо заваренного чая Андрей разомлел, глаза стали слипаться. Он с трудом сдерживал зевоту. Ноги приятно ломило, - давно он таких больших переходов не совершал, пожалуй, только в армии... - Двадцать три километра - это чепуха, - говорил Казаков. - Помню, я раз за ночь прошел пятьдесят километров, когда работал мастером на железной дороге... Да и сейчас, когда пойдут грибы, двадцать - тридцать километров Федор Федорович не хвастал. В лес он ходил каждый день, даже когда грибов-ягод еще не было. Говорил, что в бору ему хорошо дышится. Он знал многие лекарственные травы, в его комнате в углах и над печкой полно наторкано пучков. Изучил повадки многих птиц; когда в огороде завелся червяк трубочник и стал точить картофельные клубни в земле, он стал приносить из леса в спичечном коробке жужелиц и пускать в огород. Дерюгин ворчал на него, не верил, что длинные противные жуки помогут. Однако осенью, когда выкопали картошку, к своему удивлению, убедился, что проточин в клубнях почти не было. Старики в основном жили мирно, но иногда за столом вспыхивали мелкие ссоры: полковник в отставке любил подтрунить над бывшим начальником дистанции пути. Сам он в лес ходил, лишь когда поспевали грибы, а ежедневные лесные прогулки Казакова почему-то выводили его из себя. - Ходит и ходит как заведенный... - ворчал он. - Ну чего в лесу летом делать? Ладно бы охотник был, глядишь, зайца или рябчика в сумке принес бы, а то идет в лес пустой и возвращается пустой. Одна трата времени. - Ходите и вы, - усмехался Федор Федорович. Он до сих пор называл полковника в отставке на "вы". - В лесу столько всего удивительного! А как пахнут на солнце сосны! - Деревья да вороны там, - хмыкал Григорий Елисеевич. - А лес лесом и пахнет. - Для вас все птицы - вороны, - парировал Казаков. - Вы воробья не отличите от овсянки. - Птица, она и есть птица, - возражал Дерюгин. - Вредная тварь! Я бы их |
|
|