"Вильям Козлов. Андреевский кавалер (книга 3) " - читать интересную книгу автора

этажами. Эта теплая компашка уже не первый раз околачивается здесь. Иногда с
ними бывают и развязные хихикающие девицы. Вряд ли кому-либо из них больше
шестнадцати. Приносят с собой бутылки красного, сигареты и торчат по
нескольку часов. Случается, и гитару прихватывают. Тогда по этажам
разносятся блатные песни из репертуара эмигрантов. Сосед Казаковых, музыкант
Сергей Ильич Носков, как-то в гневе выскочил из квартиры и потребовал, чтобы
молокососы немедленно убрались, не то, мол, вызовет милицию. Уже ночь, а они
пьют, горланят дикие песни... Скоро Сергей Ильич обнаружил в опаленном
почтовом ящике обгоревшие обрывки письма и газеты, которую он выписывал. Да
и крышка ящика была отломана. Звонили в милицию, но дежурный, уточнив, что
ничего серьезного не произошло, предложил связаться с участковым или
дружинниками. Чаще всего компания собиралась весной и осенью, когда на улице
непогода, но сейчас ведь лето, охота им торчать в сумраке у подоконника?
Мало того, что курили, распивали вино, так еще мочились в парадной у
почтовых ящиков. Андрей слышал от матери, что Сергей Ильич подал заявление
от имени жильцов дома, чтобы им установили вторую дверь с электронным кодом,
как это уже сделано во многих домах в Ленинграде, но жилищное управление
пока ничего не сделало.
Парни были в одинаковых джинсах, футболках и кроссовках, в полусумраке
их трудно и отличить друг от друга. Как ни неприятно было видеть их, Андрей,
скорее всего, прошел бы мимо, но тут зеленая бутылка из-под портвейна
выкатилась прямо ему под ноги. Парни нагло глядели на него и ухмылялись.
Время позднее, хотя сейчас в Ленинграде и пора белых ночей, на лестничной
площадке было сумрачно. Широкое окно выходило в каменный колодец, а
электрическая лампочка на этом этаже не горела. Андрей отодвинул ногой
бутылку, но тут вторая, кем-то незаметно пущенная, выкатилась на середину
площадки. Парни дружно прыснули. Один из них издал неприличный звук, громкий
хохот разнесся по этажам.
- По домам, ребята, - спокойно сказал Андрей. - Люди спят, а вы ржете
на весь дом, как жеребцы.
- Гога, спусти-ка приемчиком этого дылду с лестницы, - заметил один из
них. - Эй ты, длинный лопух, Гога - каратист, он одним пальцем может тебя
проткнуть насквозь!
От них отделился плечистый юноша с длинными руками, в кепочке с
целлулоидным козырьком, на котором было что-то написано не по-русски.
- Кто это жеребцы? - хрипло начал он, распаляя себя. - Кто это ржет? Мы
интеллигентно отдыхаем, а тут всякие гнусные типы...
От него разило вином и еще чем-то сладковатым, будто он закусывал
губной помадой.
- Ребята, вы свидетели - он первый нас оскорбил! - повернул он голову в
кепочке к своим. - А теперь смотрите, как он будет ступеньки считать...
Гога растопырил руки, помахал ребрами ладоней перед носом Андрея, тонко
взвизгнул, подпрыгнул и... отлетел к подоконнику, головой чуть не выбив
стекло. Не сговариваясь, они гурьбой бросились на Андрея. Один вцепился в
воротник куртки и до половины оторвал его, другой кулаком задел по уху...
Больше они ничего не успели сделать, потому что один за другим закувыркались
по каменным ступенькам вниз. Последним, получив могучий пинок в обтянутый
джинсами зад, полетел, растопырив руки, Гога.
- Еще раз увижу здесь ваши поганые рожи - не так отделаю! - пригрозил
Андрей. - Вшивые каратисты!