"Владимир Васильевич Козлов. Трансперсональный проект: психология, антропология, духовные традиции, Том 2" - читать интересную книгу автора

энергиями Бога, настаивая на волевом и бесформенном характере нетварных
энергий.
В 60-е годы ХХ столетия было сказано, что богословие св. Григория можно
описать в современных терминах как экзистенциалистское, конечно не ставя в
один ряд с философскими концепциями в силу различия задач и методов. Тем не
менее, как говорит об этом о. Георгий Флоровский, св. Григорий постоянно
спорит со всеми "эссенциальными теологиями", которым не удается объяснить
Божественную свободу, динамизм Божией воли, реальность Его действий. Отец
Иоанн Мейендорф, продолжая мысль о. Георгия, пишет, что "употребительная
богословская терминология слишком зависела от эссенциалистских категорий
греческой философии, чтобы адекватно выражать сущностную реальность живого
Существа".
Отец Иоанн наиболее подробно и основательно говорит об исихастской
аскезе и ее роли, начиная с тщательного разбора того, как следует определять
само понятие "исихазм".
С.С. Хоружий напоминает, что "в православии, наряду с обычным
"теоретическим" или "академическим" богословием (развитым, впрочем,
неизмеримо слабее, чем на Западе), от века существовал иной тип богословской
мысли, стоящий на неразрывном союзе с духовной практикой, опытом жизни в
Боге. Опытной базой его служила сфера аскетики, а главною категорией
выступало обожение - концепт особого рода, соединительный мост между
аскетикой и богословием, одновременно - фундаментальное богословское понятие
и практический предмет, искомое аскетических трудов" [349]. Он отмечает
антропологизацию богословия, так как богословие не утрачивает при этом
своего христоцентрического ориентира и не вынуждает отменять или
"демифологизировать" свои скриптуральные и догматико-патристические
основания. Происходит это за счет того, что о. Иоанн Мейендорф называл
"открытым воззрением на человека", т.е. присущего православию расширенного и
динамического видения реальности человека, в котором антропология
нераздельно сопряжена с онтологией и обе предполагают для человека и
здешнего бытия открытую возможность трансцензуса, превосхождения своей
наличной, "ветхой" природы.
С.С. Хоружий видит важность обращения к исихазму, которая заключается в
том, что, "лишь войдя глубоко внутрь традиции, сможешь увидеть ее истинное
соотношение с другими - ибо станешь способен отличать важные, настоящие
сходства и различия от внешних, малозначащих или вообще кажущихся. Исихазм,
мистика обожения - непрестанный труд самопреобразования, аутотрансформации к
Общению и в Общении. Он - холистическая и личностная мистика
трансцендентного и трансцендирующего Общения: актуального превосхождения
смертного человеческого естества в энергийном соединении со Христом" [349].
С.С. Хоружий утверждает, что человек - это не функция космических и
социальных структур, он "полностью суверенен, никому и ничему не подчинен,
ни с чем в сравнении не вторичен"; "в стяжании благодати осуществляется
прямая связь, непосредственное взаимодействие Бога и человека", а церковная
соборность есть единение любви. Единственным оправдавшим себя путем
осуществления человека в поле притяжения трансцендентной Личности Хоружий
считает построение философской антропологии на вековом опыте христианского
подвижничества. Главной категорией выступает не сущность, а энергия (воля,
сила), но не предоставленная самой себе, как в экзистенциализме, а
разомкнутая для связи с "другим онтологическим началом", для встречи с