"Джудит Крэнц. Школа обольщения " - читать интересную книгу автора

когда "спичечный король" Айвор Крюгер обанкротился и покончил с собой. В
семье Мэтилды деньги не водились со времен Гражданской войны, хотя некогда
семейство было богатым. За последние пять поколений ни в одну из обнищавших
семей не влились средства со стороны. Вопреки сложившемуся среди
здравомыслящих бостонцев обычаю спасать чье-либо чахнущее семейное состояние
путем бракосочетания с дружественным кланом, владеющим солидным фондом,
последние поколения Уинтропов упрямо выдавали своих серьезных,
чувствительных дочерей за учителей и духовников - то есть за представителей
профессий, весьма почитаемых в Бостоне, но не приносивших финансового
процветания. Последнюю крупную сумму семья отца Билли потратила, чтобы
послать Джозию Уинтропа в Гарвардскую медицинскую школу.
Он оказался прилежным студентом, одним из лучших в классе, и получил
диплом с отличием, а затем и место интерна с проживанием в прославленной
больнице Питера Бента Бригэма. Специальностью Джози была гинекология, и он
мог рассчитывать на обширную клиентуру, даже если бы обслуживал только
подруг своих родственниц, которых насчитывалась не одна сотня.
Слишком поздно, а именно в последний год интернатуры, Джозия Уинтроп
обнаружил, что частная практика его совершенно не интересует. Едва начав
заниматься проблемами в новой области - антибиотиками, - он влюбился,
страстно и навсегда, в чистую науку. Увлечься научными исследованиями - это
вернейший способ для врача навсегда лишить себя надежды на приличную жизнь.
В день, когда Джозия должен был приступить к практической деятельности, он
поступил в частный институт Рексфорда на должность младшего исследователя с
окладом три тысячи двести долларов в год. Правда, даже эта незначительная
сумма оказалась на семьсот долларов выше той, что он получал бы в
исследовательском центре, финансируемом государством.
Мэтилда, великодушная от рождения, была в ту пору всецело поглощена
своим физическим состоянием - шли последние месяцы ее беременности - и не
слишком беспокоилась о будущем. Она считала, что ее семейство вполне сможет
существовать на четыре тысячи двести долларов в год; к тому же она
безгранично верила в своего Джо, высокого, тощего, длинноногого, с темными
глазами, в которых светился такой присущий янки рассудок; она чтила его
преданность делу и готовность идти за своей звездой, что поражало ее; она
считала его образцом человека, рожденного для великих свершений. Стройная
темноволосая Мэтилда, мечтательная красавица, казалась сошедшей со страниц
Натаниела Готорна. В ней оказалось мало того, что присуще зажиточным
голландцам и вспыльчивым виргинским мелкопоместным дворянам, отличавшим
некоторые ветви ее фамильного древа.
Когда родилась дочь, ей дали имя Уилхелмина в честь любимой тетушки
Мэтилды, ученой дамы преклонных лет, так никогда и не познавшей мужа. Однако
супруги единодушно признали, что имя Уилхелмина слишком тяжеловесно для
младенца, и стали именовать дочурку Ханни, то есть вполне благозвучным
уменьшительным от второго не менее внушительного имени девочки - Ханненуэлл.
Спустя полтора года после рождения Ханни Мэтилда, смирившаяся с мыслью,
что она вновь беременна, переходила авеню Содружества на красный свет, и
мчавшаяся машина сбила рассеянную женщину.
Потрясенный, отказывающийся верить в смерть жены, Джозия нанял няньку
для маленькой Ханни, но очень скоро убедился, что не может позволить себе
такую роскошь. Не допуская мысли о новой женитьбе, он сделал единственное,
что ему оставалось, - отказался от любимого института, где успел к тому