"Джудит Крэнц. Звездная пыль " - читать интересную книгу автора

В баре у Петерсенов никогда не переводились спиртные напитки.
Тереза и Мими отливали немного из одной какой-нибудь бутылки в стакан
Мими для зубной щетки, доливали бутылку водой и возвращались к Мими в
комнату. Они запирали дверь и по очереди медленно потягивали спиртное,
хихикая, как сумасшедшие, и докладывая друг другу о возникающих странных
ощущениях.
Девочки никогда не наливали дважды из одной и той же бутылки и никогда
не осмеливались предпринять второй за вечер налет на бар просто из опасений,
что они не справятся с еще одной порцией. Они всегда проявляли максимум
осторожности - чистили зубы и полоскали рот, до того как мать Мими
возвращалась домой.
Супругам Петерсен было немного за тридцать, и эта пара не перестала
радоваться жизни, как с гордостью сообщила Терезе Мими. Исследуя спальню,
девочки обнаружили обширную коллекцию "Пентхауса" и журнальчики меньшего
формата с названием "Вариации", где печатались коротенькие эротические
истории и безумные письма издателю. Два ящика в гардеробной миссис Петерсен
были заполнены очень сексуальным, соблазнительным нижним бельем. Мими и
Тереза отбирали себе крошечные кружевные трусики, подвязки и тонкие чулки,
вызывающие бюстгальтеры, прозрачные шифоновые ночные рубашки и быстренько
утаскивали добычу в комнату Мими. Там они бросались примерять все подряд.
Для полного триумфа надевались старые выходные туфли на высоких каблуках,
тоже позаимствованные у миссис Петерсен.
Но, разумеется, даже Мими пришлось признать, что в двенадцать лет они
были еще слишком малы и неразвиты, чтобы выглядеть должным образом в
сексуальном нижнем белье. Но если подвести глаза, поднять крохотные грудки
вверх и отклячить зад, то можно было представить, как ты будешь выглядеть
через пару лет.
Что же касается "Пентхауса" и "Вариаций", то девочки обнаружили, что
некоторые сюжеты завораживают, от них начинает сильнее биться сердце. Тереза
все время думала о тех запретных, в высшей степени возбуждающих вещах,
которыми мужчина и женщина могут заниматься вместе, за исключением тех
минут, когда ей приходило в голову, что за это она непременно попадет в ад
после смерти.
Удивительно, размышляла Тереза, с каким хладнокровием ей удается лгать
священнику на исповеди. Она рассказывала лишь о незначительных грешках,
стараясь не дышать спертым воздухом крошечной, обитой красным плюшем
будки-исповедальни в старой церкви. Но сама-то Тереза знала правду. Вне
всяких сомнений, она предавалась греху вожделения, обжорства и неумеренного
питья и согрешила против чистоты. Когда они с Мими надевали белье и
любовались собой в зеркале, она совершала грех гордыни... Их поведение никак
не укладывалось в рамки того, что монахини называли "нормальной гордостью за
аккуратный внешний вид".
Неделю за неделей Тереза не признавалась в этих грехах, совершая тем
самым еще один - она не исповедовалась, поэтому ее прегрешения не прощались,
а всей тяжестью лежали на ее плечах. Терезе было тяжело, но все же
признаться в грехах оказалось еще тяжелее. Если бы она попыталась рассказать
священнику обо всем, ей бы пришлось выстоять на коленях в церкви много
часов, замаливая грехи, прежде чем она получила бы отпущение. А так как мать
всегда отвозила ее в церковь и обратно домой, то такое наказание не смогло
бы пройти незамеченным.