"Александр Крашенинников. Обряд (Повесть) " - читать интересную книгу автора

становились плохими соседями. На прошлой педеле кто-то насыпал хлорки в
ближнюю лощину, где водились жабы, одну Мара нашел мертвой. Жаба - животное,
к Братьям благосклонное, и пластилиновые об этом знают.
- Дикий! - сказал Отец туда вперед, как-то упруго выгибая звуки. - Чего
вам надо? Я же расплатился.
Пластилиновые стояли молча, только с угрюмой нервностью скрежетнула по
камню лопата. Дьякон обернулся. Сзади, контрастно облитые луной, тоже
виднелись вытесанные из серого полумрака фигуры.
- Этого мало. Мы знаем, сколько вы взяли, - сказал тонкий сонный ролос
из середины пластилиновых.
Дьякон подумал, что это не такое уж плохое начало. Нужно поторговаться,
потянуть время, а там подоспеет Пан со свитой. Игуменья сдвинулась ближе к
Подруге. Да, женщинам теперь надо держаться вместе, встать спиной друг к
другу, если чего.
- На кладбище слишком много посторонних! - вдруг ясно и молодо крикнул
кто-то из гробокопателей, стоявших с краю. - Мешают работать.
"Претендент на верхушку в стае", - сказал себе Дьякон.
Они остановились в нескольких метрах от пластилиновых. Тех было пятеро.
Кропотливая кротовья жизнь отозвалась некой одутловатостью в их лицах,
подсвеченных теперь выражением силы и превосходства. Тот, что с краю, был
высокий горбоносый парень с засунутыми за ремень белоснежными рукавицами.
- В чем дело? - сказал Отец.
Сзади приближался осторожный хруст. Дьякона захлестнула ненависть. Что
она о себе возомнила, эта падаль? Числом берут лишь клопы.
- Слушай, Дикий, - заговорил Отец, - мы могли бы обсудить это в другом
месте.
- Кладбище слишком маленькое, - все так же сонно сказал тот, что в
середине. - Нет места для переговоров.
Это был огромный мужик в кепке. В правой руке он, как дубинку, держал
за конец черенка титановую лопату. Лезвие лопаты мягко, бархатно
посвечивало.
Хрустящие медленные шаги сзади всё приближались.
Отец потянул рясу из рук Подруги. Та встревоженно и недоуменно
посмотрела на него. Значит, уходить?
Но Дьякон понял. Горячая дрожь обвалилась у него от груди к животу. Он
встал слева от Отца, даже чуть впереди его, во все глаза следя за
пластилиновым, который стоял в центре группы рядом с Диким. Это был толстый,
чернобородый парень с острыми посвечивающими глазками. За все время никто из
Братьев даже мельком не глянул назад. Сердце у Дьякона полетело. Нет, этих
ребят хоть режь.
Отец, не спеша, обстоятельно надел рясу: левая рука, правая, рисковый
рыцарственный подскок плеч, заюючительное, легкое - ветерок - встряхивание.
Пластилиновые уже едва ли не добродушно поглядывали на него.
Дьякон презирал искусство драться, прощая его лишь Отцу. И когда
уловил, что в следующий момент Отец метнет финку, он по-простецки, но
молниеносно бросился под ноги чернобородому напарнику Дикого. Земля
кувыркнулась под ним, над ним, сбоку от него, ботинок чернобородого, обжигая
болью, зацепил его за ухо. Дьякон стремительно вскочил и ударил
гробокопателя ногой в пах с такой силой, что его тело проехало по гравию.
Чернобородый закричал, свертываясь в клубок. Дьякон повернулся. Отец