"Иосиф Игнатий Крашевский. Маслав (неполн.)" - читать интересную книгу автора

- Мы?.. Да к Висле, - отвечал старик. - Но одно дело идти нам одним,
а другое - брать с собою женщин. Доливы вели нас к Висле, где, говорят,
еще спокойно на Мазурских землях; там этот негодяй Маслав держит народ в
железных руках. Но мы знать его не хотим и тем более не должны показывать
ему женщин, потому что у него тоже нет ничего святого; он упился, как
медом, своей силой. Вот мы и бредем на Вислу, а куда? - Бог один ведает...
Долго никто не возражал ему.
- Эх! - отозвался, наконец, Мшщуй, - не вечно же все будет так, как
теперь. Все придет в порядок; наши соберутся вместе, а мы пока построим
шалаши и переждем безвременье.
- А Голод? - опустив голову, промолвил Лясота.
- Ну, этого нам нечего бояться, - улыбаясь, отвечали братья Доливы, -
что-нибудь придумаем... В конце концов, что у нас осталось? Мы должны
позаботиться о самих себе и спасать свою жизнь.
Старик ничего не отвечал на это, женщины перешептывались между собой,
и, не придя ни к какому решению, все умолкли.
Была уже ночь, когда среди лесной тишины послышались звуки,
перепугавшие всех, особенно женщин. Все явственно услышали шелест среди
кустов. Мшщуй и Вшебор бросились к коням и оружию. Теперь уже можно было
различить чьи-то шаги, а скоро из-за чащи деревьев показался, внимательно
осматриваясь, человек, опиравшийся на палку и имевший за поясом топор и
дротик. Это и был слуга, посланный Спытковой на разведки о муже.
Женщины, узнав его, бросились к нему с вопросами, но, вглядевшись в
него внимательно, приостановились, выжидая.
Он шел или, брел, едва передвигая ноги от усталости, а по страшно
исхудавшему и пасмурному лицу не трудно было отгадать, что вести,
принесенные им, никого не могли утешить.
Приблизившись к огню, он остановился, опираясь на посох и жалостливо
поглядывая на свою госпожу, как бы приготовляя ее к тому, что ей не о чем
было и спрашивать. И Спыткова не решалась спрашивать, предпочитая продлить
минуты неизвестности, чем услышать известие, которое она угадывала
сердцем. Тогда старый Собек, не выдержав взгляда своих госпож, - потерял
все свое мужество и заплакал. Зловещее молчание - предвестник
надвигающейся бури, воцарилось около костра. Первым заговорил Лясота.
- Спытек погиб? А что сталось с усадьбой?
Собек, покрутив рукой в воздухе, указал ею на землю.
- Я смотрел издали, как дымилось наше гнездо, - сказал он, - его уже
нет больше, и никого нет в нем, ничего не осталось... Раненый Жутва,
дотащившийся с пожарища до лесу, где я и нашел его умирающим, сказал мне
только то, что пан наш уложил целую гору трупов, пока добрались до него, и
погиб рыцарскою смертью. Злодеи рассекли его на куски.
Женщины, услышав это, с громкими рыданиями упали на землю, но никто
не посмел удерживать их от слез! А Собек, не прибавив больше ни слова,
повалился тут же, где стоял, у огня, потому что ноги отнялись у него от
изнеможенья. Доливы и Лясота отошли в сторону, оставив плачущих оплакивать
свое горе и печальную судьбу, и советуясь между собой о том, что
предпринять дальше.
Теперь их отряд увеличился тремя пешими людьми, потому что и Собек
ведь должен был присоединиться к ним. Братья согласились на том, чтобы
посадить женщин на коней, а самим идти пешком. Лясоту нельзя было лишить