"Петр Краснов. Мы пойдем впереди с красными флагами..." - читать интересную книгу автора

и сына, единственнаго сына, отдала въ жертву войнУ!
Молчанiе... Бубнитъ генералъ, ходя взадъ и впередъ по гостиной, и Нелли
и Долли смотрятъ большими полными восторга и любви глазами на брата.


II

Ахъ, что это было за время! Волшебное время любви, восхищенiя,
нУжности, тонкаго ухаживанiя другъ за другомъ!
Рубашка, подтянутая бУлымъ ремнемъ, шаровары и высокiе сапоги, все это
такъ шло къ Вовику. Онъ сталъ будто выше ростомъ, стройнУе, мужественнУе. А
когда онъ уходилъ изъ отпуска и мать заботливо расправляла складки шинели у
него на спинУ и смотрУла, чтобы все было по формУ, она такъ любовалась и
такъ гордилась имъ.
А въ душУ!?.. Пресвятая Богородица проститъ ея прегрУшенiе. Она,
отдавшая Сына Своего Iисуса Христа на крестныя муки, она пойметъ ея молитвы
и услышитъ ихъ. Въ душУ она молилась, чтобы война окончилась раньше, чУмъ
Вовикъ будетъ офицеромъ...
Она, и Нелли и Долли ходили провожать ихъ пажескiй батальонъ в лагери,
онУ должны были тысячи разъ повторять, что ихъ рота, рота Вовика, была лучше
всУхъ, что они отлично маршировали, что они настоящiе русскiе солдаты.
Это лУто 1916 года съ рУдкими отпусками на дачу, съ тихими вечерами по
субботамъ въ палисадникУ у цвУтущихъ и благоухающихъ клумбъ табаку и
душистаго горошка, буйнымъ букетомъ бУло-розовыхъ, темно-лиловыхъ,
пунцево-красныхъ цвУтовъ протянувшагося къ скамейкУ и плетеному креслу, это
лУто было волшебное, лУто такой полной любви, такого восторженнаго
поклоненiя Вовику, что онъ чувствовалъ себя окрыленнымъ, сильнымъ и
могучимъ.
И въ такомъ настроенiи онъ вышелъ въ офицеры.
Полки волновались и шумУли. По вечерамъ въ казармахъ говорились рУчи, и
страшное слово "измУна" змУею шевелилось въ сердцахъ многихъ простыхъ людей.
Искали правды и не находили. Не вУрили никому... Правда, что мы проданы
нУмцамъ? Правда, что кругомъ измУнники, что хотятъ заключить теперь же миръ
и отдать Россiю на поругнiе? Правда ли, что нУмецкiе принцы приiУзжаютъ
свободно въ Петроградъ и узнаютъ всУ наши секреты?
Искали правды у этихъ молодыхъ безусыхъ прапорщиковъ. Неужели они - вся
молодость, порывъ и благородство - они обманутъ?
И не вУрили имъ...
По угламъ ходила темная молва. Приходили и уходили люди, и никто не
зналъ, кто они и откуда?
Слово "товарищъ" звучало ласковымъ призывомъ и непонятною сердечною
тревогою наполняло солдата. Не "братцы", не "молодцы", не "ребята", а
товарищи, и казалось, что-то особенное творится, размягчается душа, и тУло
становится способнымъ на подвиги.
Не хотУлось заниматься. Тянуло на улицу, на разговоры, слушать, что
говорятъ, говорить самому, передавать чужiя хорошiя слова... "Мы сами!"
"Самъ народъ, черезъ своихъ избранниковъ долженъ править",
"министерство, отвУтственное передъ народомъ".
Въ ротахъ разбивались на партiи и боязливо молчали на тревожный вопросъ
приходящихъ людей - "что же, товарищи, съ нами или противъ насъ?"