"Петр Краснов. Две повести: Терунешь. Аска Мариам " - читать интересную книгу автора

за ножи всегда дадутъ три талера, чтобы они ни говорили. Пусть бранятся.
Ножи всякому нужны, и всякiй охотно заплатить за ножъ... Дай, я буду
торговать... О, дай только! Я тебУ скоро соберу столько денегъ, столько, что
ты вернешься къ себУ. И тебУ будетъ хорошо, и мнУ будетъ не худо...
Правда?.. Дома ты больше будешь любить меня?..
И она гладила своею маленькой ладонью мою руку и смотрУла на меня
восхищенными глазами.
БУдняжка! Въ своихъ заботахъ о моемъ скорУйшемъ возвращенiи, она и не
подозрУвала что дУйствуетъ противъ самой себя. Она не знала что изъ-за семи
звУздъ Большой МедвУдицы, которая каждую ночь показывается надъ горами у
Шола, на меня глядитъ родина...
- Гета - тихо и робко, такъ, что я едва могу разобрать ея слова,
говорить мнУ Терунешь - Ты не сердишься?.. Ты чУмъ-то недоволенъ? Я по
глазамъ твоимъ это вижу! Ты недоволенъ мною... Прости меня Гета!..
Но я ничего не отвУтилъ маленькой Терунешь, только перекрестилъ ея
хорошенькую голову, поцУловалъ въ лобъ и послалъ спать...


VII

Наступило тропическое лУто, а съ нимъ прекратилась и наша спокойная,
безмятежная жизнь. Уже въ iюнУ загремУлъ въ горахъ первый громъ, блеснула
яркая молнiя, зажгла гдУ-то въ горахъ степной пожаръ, и тотчасъ же
оглушительный ударъ перекатился надъ самыми головами. Маленькiя невинныя
облачка, бродившiя надъ холмами, вдругъ почернУли, сгустились, солнечный
свУтъ померкъ, и гроза надвинулась. Какая гроза! Мелкiй дождь вдругъ
обратился въ стремительный ливень. ВмУсто отдУльныхъ капель были видны лишь
длинныя струи воды, падавшiя на землю. Съ горъ побУжали ручьи, а тихая
скромная Хабана заревУла клокочущимъ потокомъ. Сухая, растрескавшаяся почва
вдругъ поползла, заливая трещины, нагибая остатки соломы. Всюду бУжали
потоки, тропинки обратились въ ручьи, крыша начала промокать, и я со слугами
сталъ наводить на нее снаружи палаточный холстъ. Стремительный вУтеръ
свисталъ въ ущельяхъ горъ, стоналъ въ веревкахъ палатки, завывалъ въ оконной
рамУ моей хижины. Ураганъ и гроза продолжались около часа, потомъ вУтеръ
стихъ, ливень обратился въ ровный, методичный и крупный дождь. Горизонтъ
чуть прояснялся. Но молнiя все еще разрУзывала необычайно рУзкими и крупными
зигзагами небо, и громъ ревУлъ въ ущельяхъ горъ. Наступила ночь, а дождь все
шумУлъ по холсту на моей крышУ, и на дворУ журчали потоки воды. Только къ
полуночи онъ утихъ, небо очистилось отъ облаковъ, и полная и чистая луна
стала глядУть среди звУздъ.
Утро настало ясное, розовое. Солнце, выкативъ свой огромный шаръ и
перекинувъ лучи черезъ горы, стало печь вдвое сильнУе, чУмъ прежде, стараясь
загладить изъяны вчерашняго дня. Земля просохла, но трещины остались
залитыми глинистымъ краснымъ черноземомъ, а мутная Хабана унесла куда-то
потоки воды и снова стала тихой и покорной. Однако, я, по совУту Терунешь,
окопалъ заборъ своей усадьбы широкой канавой и началъ окапывать и домъ. И не
напрасно. Съ полудня уже маленькiя облачка показались на небУ, а въ три часа
ураганъ свирУпствовалъ по вчерашнему. Моя канава наполнилась глиной, по
двору текли потоки воды, а мутная Хабана ревУла и пУнилась. Къ вечеру ливень
обратился снова въ ровный и крупный дождь, а ночью небо сiяло луной и