"Петр Краснов. Кинематограф " - читать интересную книгу автора

архитектуры, другой большой собор заканчивается постройкой.
История этого Софийского собора весьма интересна. Года два тому назад
священник Софиевки, пораженный пьянством села, убедил станичников отчислить
10 % от денег, тратящихся на водку, на постройку храма. Станичники
согласились. И вот через полтора года заканчивается громадный храм. В
станице уже есть четыре школы, кредитное общество, сельскохозяйственные
машины.
И опять вернусь к лекции Скорнякова. Вся лекция была пересыпана
миллионами долларов, которые тратят американцы на оросительные работы, на
устройство плотин, на проведение железных дорог. Правительство Соединенных
Штатов, кооперативные товарищества фермеров, компании на акциях, в один, два
года строят громадные города, освещают улицы электричеством, проводят
железные дороги, пустыни желтого песку обращают в цветущий плодородный край.
И слушатели семиреки ловили ухом цифры миллионов и с грустью думали о тех
песчаных пустынях, которые так охотно берутся обратить в гигантскую житницу
река Или, взятая из китайских пределов, реки Кольджат, Таш-Карасу, Темерлик,
Чарын и многие другие. Нужны только миллионы, нужно по 75 рублей на каждую
орошенную десятину пустыни.
А где их взять?..
И смыкающиеся железные купола Софийского собора говорили о тех
миллионах народных денег, которые обращаются в водку и влекут за собою
преступления, вырождение и неряшество, тогда как обращенные в воду, они дали
бы новые и новые миллионы рублей...
Но то американцы.
Закат покрыл золотом горизонт. Солнце бросало прощальные лучи на
солидные стены Пугасовского водочного завода, и его башни и стеклянные
фонари горделиво смотрели на окрестность, как башни средневекового замка. И
ему подвластны были все эти хутора и поселки и послушно несли ему дань, лишь
10 % уделяя на церковь.
Солнце зашло. Заклубилась туманом и угасла в фиолетовом мареве поросшая
садами широкая долина: черною страшною стеною стали исполинские горы и над
ними еще долго горел Талгарский пик, освещенный лучами уже ушедшего солнца,
и отливал, и сверкал, и играл желтыми и красными огнями, как гигантский опал
в оправе из черного серебра...
В 2-х верстах к северу от Верного по старой Копальской дороге есть
удивительной красоты место. Это Алферовская роща. Сама старая Копальская
дорога начинается необыкновенно эффектными аллеями исполинских тополей.
Вскоре с запада к дороге примыкает большая роща, версты три длиною и две
шириною. По пыльной дороге мимо хутора попадаешь на главную аллею и
поражаешься. Помните у Золя в "La faute de l'Abbи Mouret" описание парка
Paradou. В эти теплые ясные октябрьские дни, когда небо сверкало
ослепительною голубизною, эта Алферовская роща удивительно напомнила мне сад
Paradou. Как бы и сама очарованная, тихо разглядывая и чутко насторожив
красиво обрезанные уши, по дороге, усеянной прелым желтым листом, шла моя
лошадь по тенистой аллее. Громадные карагачи образовали высоко над головою
купол, а между ними нежной темной ажурной листвою оплелись кусты белой
акации. За аллеею в перелеске из молодых тополей и карагачей широкая, буйная
трава, поваленная ветром и дождем. Темную зелень карагачей вдруг пересекает
яркое золото стройных берез. Узкая березовая аллея тонет во мраке новой
заросли и исчезает возле оврага. Вот по правильному кругу стали березы, там