"Петр Краснов. Подвиг" - читать интересную книгу автора

сейчасъ ваша совУсть?.. Спитъ... И не подозрУваетъ, что я про него думаю...
что знаю и въ чемъ обвиняю... Да, обвиняю... ГдУ и въ чемъ былъ вашъ долгъ?"
Вдругъ встала въ ея памяти громадная разоренная пожаромъ войны страна,
по которой она проУзжала въ санитарной двуколкУ. Ряды обугленныхъ березъ по
сторонамъ дороги и торчащiя изъ чернаго пепелища кирпичныя трубы. Точно
увидала она въ это утро потревоженнаго сна испуганную дУтвору, женщинъ съ
голодными глазами, бУгущихъ, куда глаза глядятъ, услышала вновь въ это
Парижское утро изъ холоднаго далека тУ слова, что такъ часто слышала она въ
тУ ужасные годы: - "Вшистко знищено... Жолнержи були - вшистко забрали...
ДУтей кормить нечУмъ"... Чьи жолнержи?... Защита отечества?... Точно видУла
она сейчасъ это отечество, не защищенное, не обороненное войсками. Она
отлично помнила, какъ, когда готовился ея мужъ къ поступленiю въ Академiю
висУла въ ихъ спальнУ громадная карта этого самаго отечества. Она наизусть
заучила его границы. Отъ Варангеръ фiорда на юго-востокъ, не доходя до рУки
Муонiо... А тамъ отъ Мемеля... Вотъ вьется она прихотливымъ изгибомъ блУдно
зеленая, оттУненная по краю государственная неприкосновенная граница.
Загибаетъ, широкимъ языкомъ вдавливается въ нУмецкую землю, очерчивая десять
губернiй Царства Польскаго. Защита Отечества есть защита этой зеленой линiи
и долгъ армiи никого туда за нее не пустить. Въ мiровой войнУ только
Германская Армiя усвоила эту истину и выполнила въ полной мУрУ свой долгъ
передъ народомъ... ВсУ остальныя шли на компромиссъ... "По стратегическимъ
соображенiямъ"... Какъ негодовала она уже и тогда, когда "по стратегическимъ
соображенiямъ" сводили въ ничто всУ потери, всУ жертвы, весь героизмъ
войскъ, всю пролитую солдатскую кровь и отступали, сжигая дома и селенiя, не
думая о жителяхъ "отечества". Тогда зародилась въ ней еще неосознанная,
непродуманная до конца ненависть ко всУмъ военнымъ, не исполнившимъ
элементарнаго долга, тогда она перестала понимать и уважать мужа... "Защита
Престола"... По "политическимъ соображенiямъ" изъ за призрака какого то
сепаратнаго мира, изъ за оклеветанной Императрицы измУнили Престолу и не
стали его защищать... Вотъ и дошли до большевизма... Кто же виновенъ?..
Ужасъ положенiя Ольги СергУевны заключался въ томъ, что никому, и менУе
всего мужу, могла она сказать все то, что передумала за эти страшные годы
переоцУнки цУнностей. Кто пойметъ ее? Кругомъ - такое самолюбованiе! Кругомъ
незыблемая увУренность въ своей правотУ, въ побУдУ. Ей становилось жутко.
Сказать все то, что у нея накопилось на душУ - ее сочтутъ за "лУвую"... А
нУтъ!.. Только не это!!.. НУтъ, она не лУвая... Отнюдь не лУвая... Она болУе
"правая", чУмъ всУ они. Ей Престолъ и Отечество не пустые звуки... Какъ бы
она ихъ защищала!.. Бога она не обвиняла. Она была слишкомъ умна и
образована, чтобы мУшать Господа въ свои людскiя дУлишки и винить Его за
свои лУность, трусость и неграмотность. НУтъ, она опредУленно обвиняла во
всУхъ и своихъ, и чужихъ несчастiяхъ тУхъ, кому такъ много было дано и кто
своего долга не исполнилъ. Она слушала, какъ при ней разсказывали о
недостаткУ патроновъ и оружiя. Она молча и нехорошо улыбалась. - "ЗачУмъ не
берегли", - думала она. Она то видУла, путешествуя по тыламъ, брошенныя
винтовки, воткнутыя штыками въ землю и цУлыя розсыпи патроновъ на
оставленныхъ нами позицiяхъ. Она часто слышала, какъ восхищались
"солдатикомъ", принесшимъ въ лазаретъ не брошенную винтовку, но она никогда
не слыхала, чтобы обругали и тУмъ болУе наказали солдата, пришедшаго безъ
оружiя и патроновъ. Кто же былъ виноватъ въ этой распущенности и
послабленiяхъ?... Все они же!.. Начальники!.. А теперь?... Офицеры