"Милош В.Кратохвил. Европа в окопах (второй роман) " - читать интересную книгу автора

момента все было ясно. Имена солдат, которых следовало доставить домой,
значились в списке, врученном капитану парохода вместе с приказом о выходе
из порта.
Но этот список...
О'Мерфи вздохнул, однако пришлось продолжать.
Так вот, в дни, когда пароход "Икар", то есть судно, на которое, как
предполагается, должен был погрузиться... точнее... где мог находиться и
Гарвей... короче, "Икар" с тремястами пассажирами на борту... во время
перехода из Кале в Дувр был торпедирован немецкой подводной лодкой. Большое
число... то есть много... собственно, неизвестно, как много... но,
естественно, несколько человек утонуло...
Впрочем, кое-кто спасся! Что же касается этого списка, то...
О'Мерфи со вздохом поднял на девушку глаза:
- Видите ли, торпеда попала в судно так неудачно, что оно очень быстро
затонуло, и нельзя было даже подумать о спасении каких-то списков. И
потому, - теперь О'Мерфи снова почувствовал себя на более твердой почве, - и
потому просто невозможно с какой бы то ни было долей уверенности сказать,
что Гарвей действительно был на "Икаре", любая причина могла его задержать -
допустим, в последний момент его не признали годным к такому плаванию...
нет, нет, я не имею в виду ничего серьезного, но иной раз и сущая
безделица...
- Что же вам в конце концов сказали? - напрасно голос миссис Стефорд
пытался не выдать нечто большее, нежели совершенно понятный простой
человеческий интерес.
- Просто... пропал без вести...

Пропал без вести...
Останки Дональда Гарвея действительно никак не способствовали тому,
чтобы заменить условность и неопределенность формулы "пропал без вести"
точным и окончательным выводом. Труп Гарвея, несомый газами распада, не мог
всплыть на поверхность и выдать свидетельство об истинном положении вещей.
Этому препятствовала нога, все еще зажатая между двумя валунами на морском
дне.
Мертвое тело чуть покачивали глубинные течения, и рыбы, любопытные и
суетливые, тыкались носами во вздувшееся мясо лица и рук, торчащих из
лоскутьев казенной одежды. Эти обнаженные части тела постепенно покрывались
морскими водорослями, и то, что прежде было человеком, вскоре стало походить
на обросшие мхом коряги, а покрытый зеленью шар, прежде бывший человеческой
головой, теперь можно было опознать лишь по белому оскалу зубов.
Дни и недели продолжали сменять друг друга над морем и британской
сушей, над деревнями и английскими городами, над Лондоном и домиком миссис и
мисс Стефорд, матери и дочери, которых с прежним постоянством навещал
О'Мерфи. Он все так же невозмутим, и ненавязчив, и тих, а эти качества таят
в себе надежный покой, столь необходимый для разбереженной болью души.
Понятно, что нет и не может быть точек соприкосновения между этой
печальной, но уютной средой и столь равнодушным ко всему уголком морского
дна, где два случайно навалившихся друг на друга камня держат в плену
постепенно разлагающееся тело, некогда бывшее Дональдом Гарвеем, или
"веселым Доном".