"Наталья Кравцова. От заката до рассвета (фрагменты) (про войну)" - читать интересную книгу автора

Правда, на войну мы попадем не сразу. Впереди учеба в летной школе.
Там, в городе Энгельсе, на Волге, нам предстоит провести шесть месяцев.
Когда Марина Раскова, наш командир, сообщила об этом, многие ахнули: целых
шесть месяцев! Но, конечно, все обрадовались: значит, решение о том, что мы
будем воевать, окончательно и бесповоротно. И только одно огорчало: мы
покидаем Москву в самый тяжелый для нее час, уезжаем в тыл, на восток.
...Подковки сапог стучат по булыжнику. Мы идем по утреннему городу,
поем песни. Наверно, смешно смотреть со стороны на нас, нескладно одетых
девчонок в длиннющих шинелях. Но нет улыбок на лицах редких прихожих.
Пожилые женщины подходят к самому краю тротуара, молча стоят и долго
провожают колонну грустным взглядом.
На вокзале грузим в теплушки матрацы, мешки, продовольствие. Только к
вечеру эшелон трогается. Мы едем в Энгельс. Едем медленно. В потемневшем
небе первые вспышки разрывов. В городе воздушная тревога. Гудят паровозы,
заводы. Грохочут зенитки.
Двери в теплушках раздвинуты. Тихо звучит песня:
Прощай, прощай,
Москва моя родная.
На бой с врагами уезжаю я...
Мы смотрим в московское небо. Многие - в последний раз.

НУЖНЫ ЛИ СОЛДАТУ КОСЫ?
...Еще раз звонко щелкнули ножницы и застыли в воздухе.
- Ну вот и готово, - с гордым видом произнес пожилой парикмахер и
отступил от зеркала, чтобы полюбоваться своим искусством. - Первый класс!
С любопытством уставилась я на коротковолосого мальчишку, который
смотрел прямо на меня. Неужели это я? Ну да, это мой вздернутый нос, мои
глаза, брови... И все же - нет, не я. Кто-то совсем другой, ухватившись за
ручки кресла, испуганно и удивленно таращил на меня глаза.
У мальчишки на самой макушке смешно торчал хохолок. Я попробовала
пригладить прямые, как иголки, волосы, но они не поддавались. Растерянно
оглянулась я на мастера, и он сразу же, будто заранее приготовил ответ,
скороговоркой сказал:
- Ничего-ничего. Это с непривычки. Потом улягутся.
Я хотела было высказать ему свои сомнения, но передумала. Рядом с
креслом уже стояла следующая девушка. Я встала, уступив ей место.
Женя Руднева спокойно улыбнулась мне и села. Тонкая шея в широком
вырезе гимнастерки. Строгий взгляд серо-голубых глаз. Тугая светлая коса.
Слегка нагнув голову и глядя на себя искоса в зеркало, Женя стала
неторопливо расплетать толстую косу. Она делала это с таким серьезным
выражением лица и так сосредоточенно, будто от того, насколько тщательно
расплетет она косу, зависело все ее будущее. Наконец она тряхнула головой, и
по плечам ее рассыпались золотистые волосы.
Неужели они упадут сейчас на пол, эти чудесные волосы?
Мастер, поглядывая на Женю, молча выдвигал и задвигал ящики, долго и с
шумом ворошил там что-то, перекладывал с места на место гребенки, щетки.
Потом выпрямился и вздохнул.
- Стричь? - спросил он негромко, словно надеялся, что Женя сейчас
встанет и скажет: - Нет-нет, что вы! Ни в коем случае!
Но Женя только удивленно подняла глаза и утвердительно кивнула. Он