"Эрнст Кренкель. RAEM - мои позывные " - читать интересную книгу автора

Эрнст Кренкель

RAEM - мои позывные

ОТ АВТОРА

Недавно в одной книге я обнаружил великолепную фразу: "Когда вы читаете
биографию, помните, что правда никогда не годится для опубликования". Это -
слова Бернарда Шоу. Отдавая должное его саркастическому юмору, постараюсь
все же быть предельно правдивым. Иначе мои воспоминания просто никому не
нужны. Ведь писать буду о том, что делал, с какими людьми встречался,
свидетелем и участником каких событий бывал. Двумя ногами всю жизнь стоял на
грешной земле, не под стеклянным колпаком. Наверное, в этом самое главное,
самое интересное.
Моя жизнь начиналась на разломе эпох. Появись я на свет пятьюдесятью
годами раньше, не знаю, кто бы из меня получился. Но "разлом эпох" сделал
свое дело, и я стал счастливым человеком.
Случайное и закономерное переплелось в моей жизни. Однако, когда я
воздавал хвалу случаю, жена укоризненно говорила:
- Да, тебе действительно везло. Ты попадал во многие интереснейшие
экспедиции. Но не забывай, как упорно ты туда стремился!
В экспедициях я вел дневники. Если сложить все эти записи, получится
толстая стопа. В ней лучшие годы моей жизни.
Я был бы счастлив, если бы стал писателем. Но писать могу лишь о том,
что видел, слышал, знаю. Через мои руки прошли тысячи слов, написанных
корреспондентами разных уровней и рангов. Передавая их в эфир, я невольно
шлифовал свой литературный вкус.
Иногда мне и самому выпадала роль корреспондента. В журналиста я
превращался в тех местах, где для профессиональной прессы не хватало места.
Было так и на Северном полюсе. Корреспондентами по совместительству были все
четверо. Я представлял "Правду". Редакционное удостоверение, выданное
главным редактором, храню и поныне. Непонятным осталось лишь одно - кому я
должен был предъявлять это удостоверение, там, на полюсе. Время шло. Мои
газетные и журнальные сочинения, как и любые статьи периодики, умирали. А
пока они тонули на библиотечных полках, родилось новое поколение читателей.
Отсюда желание написать книгу. Но мешала лень, нормальная человеческая лень,
которую кто-то назвал инстинктом самозащиты. И кто знает, взялся ли бы я за
перо, если бы в один прекрасный день мне не позвонили из редакции журнала
"Искусство кино". К пятидесятилетию советской кинематографии меня просили
ответить на вопрос: какова роль кино в моей жизни?
Глубоко убежденный, что советская кинематография не пострадает без моих
глубокомысленных рассуждений, я отбивался как мог. Но настойчивость
сотрудницы редакции победила.
- Мы пришлем к вам опытного журналиста, - проворковала она в телефонную
трубку. - Он приедет с магнитофоном, а вы что-нибудь ему расскажите!
Дальше отказываться было неудобно. Я назначил время. Через два дня мой
рассказ обернулся вполне съедобной заметкой.
Так мысль о воспоминаниях стала материализовываться. И мне и журналисту
Михаилу Арлазорову, в содружестве с которым написана эта книга, пришлось
изрядно поработать. Мне хочется от души поблагодарить моего друга (за время