"Нэнси Кресс. Эй-эс " - читать интересную книгу автора

- Мия... - начала Кенни.
- Я иду с ней, Кенни. Нужно наблюдать за поведенческими реакциями.
Может быть, мне даже удастся убедить других местных жителей пройти
обследование, - настаивала Мия, хотя прекрасно знала, что для нее сейчас
главное не научная информация. Но она сама не смогла бы правильно
сформулировать свои мотивы. Она просто хотела уйти вместе с Эсефеб.

"Почему вы вступили в Корпус?" - Вопрос Лолимела застрял в голове у
Мии, эдакая риторическая кость в горле, и она в течение нескольких дней не
могла от него отделаться. Она захватила с собой переносную аптечку и ввела
Эсефеб антимикробные препараты широкого спектра действия в надежде, что один
из них окажется результативным. Паразиты были неуловимыми, их надо было
тщательно исследовать или хотя бы узнать их структуру, но Мия и эту работу
успела начать. "Я вступила в Корпус, Лолимел, чтобы облегчать страдания".
Поразительно, как наивно звучит иногда истина. Но от этого она не перестает
быть истиной.
Эсефеб спокойно сносила все процедуры: и уколы, и пластыри. Она
приготовила простейшим способом еду, почти не соблюдая при этом ни
осторожности, ни элементарной гигиены, и этим просто шокировала Мию. Мия
принесла свою еду с собой. Эсефеб с одинаковым аппетитом ела и то, что
готовила сама, и то, что давала ей Мия.
Но в основном Эсефеб беседовала с Эй-эс.
Мия чувствовала, что вторгается в чужую личную жизнь. Эсефеб словно не
замечала этого, она, казалось, и себя отдельно от Эй-эс не воспринимала. Она
все время разговаривала со своим видением-фантомом, смеялась с ним (или над
ним?), играла, спала, а все вокруг, в том числе и жилище, приходило в полный
упадок. От воды у Эсефеб начался понос, и в доме стало невозможно дышать.
Мия мрачно наводила в доме порядок. Но Эсефеб и этого не замечала. Мия была
"экет", одинока в своих тщетных потугах навести чистоту и порядок,
установить тут здоровую, цивилизованную жизнь.
- Эсефеб эб Мия этей эфеф... - Как же сказать "соседи"?
Мия сверилась с компьютером, словарь уже увеличился,
программа-переводчик усердно трудилась над расшифровкой новых слов. Но слова
"сосед" она не нашла. Не было ни "друга", ни "партнера", никаких слов для
обозначения родственников, кроме одного-единственного слова "младенец".
Мия просто показала в сторону ближайшего дома и сказала:
- Эсефеб эб Мия этей эфеф, - вон туда.

В соседнем доме был младенец. Нет, ребенок был постарше, он апатично
лежал в одном углу грязного, вонючего жилища и сам был таким же грязным и
вонючим. Все как в доме Эсефеб. В первый момент хозяйка дома, которая была
старше, казалось, не узнала Эсефеб, но когда та назвала себя, они принялись
оживленно беседовать. Соседка улыбнулась Мие. Мия протянула руку к ребенку,
никто ее не останавливал, и она усадила малыша себе на колени. Внимательно
осмотрела.
Неожиданно ее охватила волна ярости и злости - она даже сама
испугалась. Ребенок умирал. От паразитов, от инфекции, от чего-то еще.
Чего-то, что можно было предотвратить? Может, да, может, нет. Нельзя было
сказать, чтобы ребенок был совсем заброшенным, но также нельзя было сказать,
чтобы женщину волновала судьба ребенка.