"Нэнси Кресс. Эй-эс " - читать интересную книгу автора

систему улетал какой-либо другой корабль, но это ничего не значит. В
"Интергалактике" знают далеко не все. А иногда Мие казалось, что если учесть
растяжение времени, связанное с полетами в космическом пространстве, то они
вообще ничего не знают.
- Эй-эс, - кивнула девушка, подбежала к Мие и взяла ее за руку. Она
замедлила шаг, приноравливая его к походке старшей женщины, которую она
держала за руку и вела к себе домой.

Дома стояли далеко друг от друга, словно не могли окончательно решить,
стоит им объединяться в деревню или нет. В сотне ярдов от них еще один
местный житель направлялся к дому, стоявшему в отдалении. Они не обращали
внимания друг на друга.
Мие трудно было молчать. Она сказала:
- Я Мия.
Девушка остановилась у своей хижины и взглянула на Мию.
Мия ткнула себя в грудь:
- Мия.
- Эс-еф-еб. - Девушка дотронулась рукой до груди и снова просияла.
Не "эй-эс", следовательно, это значило что-то другое. Мия показала в
сторону хижины - примитивного строения из неотесанных бревен, кусков
пенокерамики, принесенной из города, и листов выцветшей пластмассы.
- Эф-эф, - сказала Эсефеб, видимо, это слово означало "дом". С языком
придется трудно - он деградировал, могла возникнуть путаница.
Неожиданно Эсефеб отпрыгнула в сторону, расхохоталась и ткнула пальцем
в воздух, указывая на что-то. Потом взяла Мию за руку и завела в дом.
Сплошная деградация и запустение. Жилище состояло из одной-единственной
комнаты, посередине которой находился открытый очаг, дым уходил в отверстие
в крыше. Постель на высоких сваях (почему?) с полуразвалившейся лестницей из
прогнивших жердей. В одном углу комнаты стояли огромные горшки, в них росли
какие-то зеленые растения. Мия заметила три необожженных глиняных горшка,
один из них так накренился, что земля из него вывалилась на грязный пол
хижины. Красивая титановая ваза и потрескавшаяся гидропонная кадка. На одном
растении, которое напоминало небольшое деревце, висел второй синтетический
саронг сине-зеленого цвета и совсем не выцветший. На полу валялись предметы
домашней утвари, некоторые очень грубой домашней работы, другие явно взяты в
городе. В хижине пахло гнилой пищей и грязным постельным бельем. Никакого
источника света, никаких приборов.
Из переговорного устройства на запястье раздался голос Кенни:
- Видеокамера работает нормально. Даже в самых примитивных сообществах
можно встретить произведения искусства.
Мия ничего не ответила. Она во все глаза смотрела на Эсефеб.
Девушка взлетела вверх по "лестнице" и села на кровати лицом к стене.
Улыбка, которую раньше видела Мия на лице девушки, ни в какое сравнение не
шла с тем радостным, светлым выражением, которое озарило сейчас ее лицо.
Эсефеб дрожала в экстазе и ворковала что-то, обращаясь к пустой стене:
- Эй-эс. Эй-эс. А-а-а-а-а, Эй-эс!
Мия отвернулась. Она была врачом, но то, что происходило с Эсефеб, было
слишком личным, Мия не могла стоять и смотреть на этот экстаз оргазма,
религиозного преображения, а может, сумасшествия.
- Мия, - раздался голос в переговорном устройстве, - мне нужен снимок