"Александр Алексеевич Крестинский. Жизнь и мечты Ивана Моторихина (Повесть) " - читать интересную книгу автора

как рапорты сдают, а знамя хлопает на ветру, и он тоже подходит с
рапортом: "Отряд на линейку построен! Председатель Иван Моторихин!" И
с в о и, добрые лица смотрят на него: Тоня - вожатая, Андрей Григорьич,
Саша Клопов - из райкома. Он фалалеевский родом, Саша Кнопов, даже сосед
Ивану. А ветер такой сильный, что у всех волосы на сторону отлетели и
бьются, как живые. У Тони - светлым пламенем, у Андрея Григорьича - кудри
спутались и кипят, точно смола, а у Саши райкомовского - тоненькие, белые,
чуть не отрываются!
Потом звезду зажигали... Как все это рассказать? Не расскажешь.
- Ваня, ты не молчи, рассказывай, - говорит чужая учительница.
- Давай, давай, Моторкин, а то скучно, - вторит ей Федоров.
- А мы сами зал построили, - со злостью сказал вдруг Иван. -
Спортивный.
- Ай, врешь! - откликнулся Федоров.
- Не вру, - сказал Иван и тут же осекся: "Вот она, мина".
- Ай, врешь, - повторил Федоров, и девчонка, сидевшая позади него,
прыснула в кулак.
- Федоров! - укоризненно сказала учительница.
- У нас факельное шествие в День Победы, эстафета по селу бежит, -
сказал Иван сердито и громко, чтоб Федоров не успел встрять, но уже знал:
Федоров свое возьмет.
- Ай, врешь.
- Не вру, - угрюмо сказал Иван и поглядел на Федорова в упор. - Чего
мне врать-то?
- Ай, врешь.
- Федоров, да перестань же! - взмолилась учительница. - Рассказывай,
Ваня, все очень интересно.
Замолчать бы Ивану и сесть, да что-то нашло на него: ступил на минное
поле и - напролом! - была не была.
- А у нас бал-маскарад под Новый год, тридцать первого декабря, все
костюмы шьют...
- И ты? - Это Федоров. Вроде бы даже удивленно, с завистью.
- И я, - ответил Иван.
- А какой у тебя костюм?
- У меня? Космонавта, - сказал Иван, и сердце его вздрогнуло, когда
он произнес это слово. Что-то прекрасное, оранжево-белое, марлевое
вспыхнуло в памяти, а над оранжевым - красное, круглое - мотоциклетный
шлем, Васьки Белова шлем, отцовского ученика.
- А врешь? - Новая, удивленная интонация сбила Ивана с толку.
- Правда! Сам шил, красил сам!
- Ай, врешь! - разочарованно. И взрыв смеха.
Так. Опять мина взорвалась. Иван огляделся. На него отовсюду смотрели
глаза, полные веселого ожидания.
- Федоров! Еще одна реплика - и выйдешь вон!
Ну, что ж ты, Моторихин? Совсем бдительность потерял. Кругом мины
рвутся, а ты... Замолчать надо. Немедленно. И сесть.
- А у нас классного руководителя нет! Сами...
Тут уж все, не дожидаясь федоровского "ай, врешь", прыснули и
выразительно поглядели в сторону своей учительницы - что скажет? Поддел
новенький, здорово поддел!