"Виктория Крэйн. Палач " - читать интересную книгу автора

стоящего за мной Князя. Оба не произнесли ни звука, ведя безмолвный диалог.
Я ничего не знала, не понимала. Меня начало колотить от ужаса и
неизвестности. И тут рука Князя дрогнула и убралась с моей спины. Он отошел
в сторону. Люциан посмотрел мне в глаза. Я стояла и молча умоляла. По моим
щекам ручьями текли слезы. Одна слезинка замерла на кончике моего носа. Было
ужасно щекотно. Но я не могла даже дернуть головой, чтобы ее стряхнуть.
Палач словно загипнотизировал меня. Жуткий. Прекрасный. Неумолимый. Глаза
его сделались бездонными. В них можно было утонуть, потеряться, умереть.
Почему такой маленький ребенок, как я, в тот момент подумал о Смерти?
Палач развернулся и пошел к своей жертве. Шаги его эхом раздавались в
тишине зала. Ни единого звука не доносилось со стороны многочисленных
зрителей, жавшихся к его стенам.
Гвендолин вся съежилась под взглядом Палача, пытаясь стать как можно
меньше, незаметней. Люциан поднял руку и нежно провел ею по щеке девушки.
Нежно и ласково - рука внимательного любовника. Но под этой рукой Гвендолин
словно одеревенела.
Я зажмурилась. Я не хотела на это смотреть.
- Открой глаза, юная леди, и смотри, - словно гром небесный, раздался
откуда-то сбоку голос Князя.
- Нет, - прошептала я, - я не хочу.
И голос мой показался мне громче замкового колокола. Сердце пустилось
вскачь.
Люциан продолжал гладить девушку, словно знакомясь с ее телом. Она не
сопротивлялась. Просто смотрела ему в глаза, будто там таилось все знание
мира, надежда и спасение.
Палач отошел от нее и вдруг взмахнул рукой. Я не заметила, чтобы у него
там что-то было. Но звук был такой, будто упругая плеть рассекла воздух, а
затем встретилась с нагим беспомощным телом. Брызнула кровь. Гвендолин
зашлась в крике. И я тоже закричала.
Что было дальше, я не видела. Слезы застилали мне глаза. Но я все
слышала. Крики. Звуки ударов. Стоны. Хрипы. Кошмарное бульканье. И над всем
этим нежный голос Палача. Убаюкивающий, успокаивающий. Несущий наслаждение.
Голос, который резал не хуже самого острейшего клинка. Это был жуткий
контраст. Мне казалось, я никогда больше не смогу избавиться от полных муки
криков и низкого с хрипотцой голоса, произносящего любовные словечки.
"Палач... палач", - как заведенная повторяла про себя я и все никак не
могла остановиться...

Наверное, я потеряла сознание, потому что очнулась уже в своей комнате,
в постели. Рядом никого не было. Шею, в том месте, где ее зафиксировали,
саднило. Я, поморщившись, потерла больное место. Запястья жгло. Но это было
ничто по сравнению с картиной, которая возникла перед моими глазами.
Как же так? Как такое может быть? Как Люциан, мой любимый благородный
друг, мой сказочный Принц, мог творить подобное? И тут я вспомнила слова
Князя: "Он - Экзекутор. Убийца. У меня на службе... Я могу напомнить о
Договоре".
Ну конечно, решила я, сжав зубы, все дело в каком-то Договоре. Именно
поэтому Люциану приходилось творить эти страшные вещи. Во мне проснулась
такая лютая ненависть к Князю, какой я, наверное, никогда не испытывала.
Даже тогда, когда узнала, что отряд наемников перебил всю мою семью и спалил