"Сергей Криницын. Селена в больничном окне" - читать интересную книгу автора

"Жизнь, как подстреленная птица,
Подняться хочет и не может."

Жизнь как поток (цитат? снега? минут?). Что с ней делать? Hе хочу, не хочу.
Самоубийство скверно ("совестно браться за труд Господень"). Скверно,
скверно, не буду... Как переключить мысли? Взять ту же бабочку, ту же
снежинку... Зачем торопиться - само, все само... само придет, не
напрягайся, парень.

Снег сыплет монотонными штрихами, тает.
"Снег" - сладко повторять это слово.

...Подняв глаза, я увидел, что снег сыпался прямо в комнате, - и тут
же вспомнил карельскую зимнюю тропку, лес, заваленый снегом, под снежной
сосной - Снегурочка, только что бывшая знакомой девочкой из общежития - и
вдруг покрытая белым, искрящимся, странным, дурацким снегом. Тяжелым,
мокрым, упавшим с ветки. Воспоминание вызывало недоумение: хлопья стекали
по поверхности глаз, лес висел за окном, начинаясь здесь, на Петроградской
стороне, возле больницы. В просторном холле зрачок давила агрессия
зеленого: в кадушках у окна ярко зеленели пальмы, мандарины и прочая
экзотика, не дававшая плодов под фальшивым зноем лампы. Правда была за
окном. Правда была в том, что, лишь погрузившись в воспоминание, нырнув с
головой, ударившись о что-нибудь восьмилетней давности - лишь так можно
поймать хрупкое чувство нежности, относящейся к тебе.
Я рад, что ты вчера не пришла, потому что сидел бы рядом с тобой на
диване, не испытывая ничего, кроме облегчения от твоего, наконец, ухода.
Сидеть с воспоминанием мне приятней - почему? Разве ты - не та же? Глаза не
могут вобрать больше, чем вобрали. Ты не та же только потому, что на тебя
смотрю я.
(Благодарность больного к сиделке дает иллюзию новой вспышки... но...
искренность требует... но я требую... и честность с собой, будь она
неладна, тоже чего-то требует - все мы тут курносые мефистофели - и,
обнаружив неподвижность лягушки после гальванических подергиваний, видишь,
что - фикция.

"И Музы бьют ногами,
Хотя давно мертвы".)

Я смотрю за окно. Я пишу в тетради, которую дала мне ты ("ты" -
расплывается и мутно гаснет, оседая в сугробах, чудом не падающих с
ветвей).
Мимо пробегают табуны студентов. Я лежу в 1-м Мед. институте. Вчера
сдавали зачет, измяли мне печень. Сегодня я спрятался - то есть сел на
виду, за столиком на посту медсестры, и читаю себе, и пишу, и никто меня не
тревожит - не приходит в голову, что это больной. Измяли печень, хотя я
лежу с дыхалкой. Сижу, хожу с ней.
Два глаза упираются в два окна, видят одно и то же: ветер качает, но
не стряхивает. Я же не вижу самого ветра, я его не чувствую на посту, за
барьером. Деревья ритмично шевелятся. (Тут мне приходит в кочан идея,