"Михаил Кривич, Ольгерт Ольгин. Начинают и выигрывают..." - читать интересную книгу автора

разгадать скрытый смысл ее маневров, тоскливо ждал подвоха.
Березань не играла, она переставляла фигуры. За нетронутым частоколом
пешек она жонглировала слонами и конями, будто уверовав, что за этим
частоколом их никто не тронет; она деловито упрятала ферзя в такое
укромное место, откуда он не угрожал уже ни одной фигуре. Наконец, оставив
в покое ферзя, Березань двинула вперед пешку "а".
"Начинается", - подумал Лев Борисович и встал со стула.
Бездомная пешка стояла у обрыва доски, в стороне от скопища черных
фигур. Ее можно было взять даром.
Как только он ее возьмет...
Согнувшись от смеха, гроссмейстер сел на стул, вытянул из кармана
носовой платок, вытер слезы и снова закатился смехом. Так он и сидел,
упираясь локтями в стол, всхлипывал, трясся, подметая галстуком доску.
Эта гора транзисторов, набитая до краев шахматной мудростью, эта
самодовольная, непогрешимая, прозорливая жестянка выстроила из фигур
рыбку.
Лев Борисович хохотал, позабыв о часах, - над своими страхами, над
несообразностью случившегося, над святой наивностью машины. Сколько же ей,
бедняге, пришлось попотеть, чтобы за неполный час растащить икринку по
кусочкам, извлечь из нее все эти жиры, белки и углеводы, добраться до
нуклеиновых, расшифровать их структуру, прочесть генетический код, и потом
уже, подобно тому, как она рассчитывает на сто ходов вперед ничейный
ладейный эндшпиль, вычертить в своих транзисторных мозгах будущее этой
икринки. И ради чего? Чтобы выложить на доске дурацкую рыбку с королем
вместо глаза!
- Послушай, тетка! А если бы я купил бутерброд с ветчиной?
- Вотще уязвить нас...
- Любовь моя, где ты таких слов нахваталась?
- Зело любезно мне... - пролепетала Березань. - Поелику науку книжную
постигая...
Но Лев Борисович уже не слушал. Тихим-тихим этюдным ходом он начал
многоходовую комбинацию с исходом неотвратимым, как солнечное затмение,
пересыпанную парадоксальными жертвами и убаюкивающими отступлениями;
комбинацию, которой было суждено войти в солидные шахматные монографии,
учебники для программистов и настенные календари; ту самую комбинацию,
которую по сей день зовут "крючком Левицкого".
39. h4!!