"Агата Кристи. Укрощение Цербера (Эркюль Пуаро) " - читать интересную книгу автора

железные дороги - все, что их американской душе угодно!
- Так он что, инженер? - с некоторым недоумением спросил Пуаро. - Или
архитектор?
- Какая разница? - отмахнулась графиня. - Главное, он душка! Думает
только о стальных балках, механизмах и каком-то напряжении, словом, о
вещах, в которых я никогда ничего не понимала. Но мы, как и прежде,
обожаем друг друга. И ради него я обожаю малютку Элис. Я не сказала? Они
обручены. Встретились не то на самолете, не то на пароходе, а может в
поезде и, пока говорили о социальной защите трудящихся, по уши влюбились
друг в друга. Так что, когда она приезжает в Лондон, тут же идет ко мне, а
я прижимаю ее к сердцу, - графиня сложила руки на внушительной груди, - и
говорю: "Вы с Ники любите друг друга, значит, и я тебя люблю, но зачем же
ты все время сюда приезжаешь?" Она начинает лепетать что-то про книгу,
которую пишет, и про свою карьеру. Признаться, я этого не понимаю, но я
всегда говорила, что нужно быть терпимой. А как вам нравится, друг мой, -
добавила она на одном дыхании, - то, что я тут накрутила?
- Просто замечательно, - одобрительно огляделся Пуаро. - Все очень
chic "Шикарно (фр.).".
Клуб был полон, и чувствовалось, что людям здесь приятно находиться.
Среди посетителей были и томные пары в вечерних туалетах, и богемные юноши
в вельветовых брюках, и солидные джентльмены при галстуках; одетые в
костюмы чертей оркестранты наяривали что-то сладострастное. Сомнений не
было: в "Преисподней" понимали толк в удовольствиях.
- Мы тут каждому рады, - сказала графиня. - Так ведь оно и должно
быть, правда? Двери ада открыты для всех...
- Кроме бедняков, пожалуй? - предположил Пуаро.
- Нас же учат, что богатому трудно попасть в Царствие Небесное, -
засмеялась графиня, - так пусть у них хоть в аду будет преимущество.
К столику возвратились профессор и Элис. Графиня поднялась.
- Мне надо поговорить с Аристидом.
Она обменялась парой фраз с метрдотелем, этаким сухопарым
Мефистофелем, и пошла от стола к столу, беседуя с посетителями.
- Она личность, не правда ли? Это сразу чувствуется, - заметил
профессор, утирая лоб и потягивая вино из бокала.
Вскоре он извинился и отправился поговорить с кем-то за соседним
столиком. Оставшись наедине с суровой Элис, Пуаро почувствовал некоторую
неловкость. При ближайшем рассмотрении девушка оказалась весьма
миловидной, но Пуаро в ее присутствии все равно было решительно не по
себе; уж очень холоден был взгляд ее голубых глаз.
- Я даже не знаю вашей фамилии, - промямлил он.
- Каннингэм. Доктор Элис Каннингэм. Насколько я понимаю, вы с Верой
были когда-то знакомы?
- Да, лет двадцать назад.
- Я нахожу ее весьма любопытным объектом для изучения, - сказала
доктор Элис Каннингэм. - Естественно, она меня занимает прежде всего как
мать человека, за которого я собираюсь замуж, но у меня к ней есть и чисто
профессиональный интерес.
- Вот как?
- Да. Я пишу книгу о психологии преступников и нахожу ночную жизнь
этого заведения весьма поучительной.