"Пол Кристофер. Тень Микеланджело " - читать интересную книгу автора

Сальваторе дель Сар-то, близкий друг Микеланджело, регулярно составлявший
подшивки набросков, которые художник делал, работая над своими фресками. Но
почему этот листок оказался в задней части ящика в Паркер-Хейл? И как он
вообще попал в музей?
Она проверила инвентарный номер на ацетатной обложке, перенесла его в
рабочий блокнот и перешла к нише с компьютером. Набрав номер на клавиатуре,
Финн запросила в базе данных сканированный слайд соответствующей единицы
хранения и, к величайшему удивлению, увидела лишь пустой белый экран и
надпись: "Визуальная репрезентация отсутствует".
Вернувшись в главное меню, она затребовала любую документацию,
относящуюся к данному инвентарному номеру, и получила имя малозначительного
венецианского живописца, художника по имени Сантьяго Урбино, о котором ей,
по смутным воспоминаниям, вроде бы доводилось что-то читать. Там же имелась
ссылка на сведения об источнике поступления. Индексы файлов совпадали, то
есть сведения о художнике и истории приобретения экспоната относились к
данному графическому листу.
Согласно компьютерному файлу рисунок, автором которого числился Урбино,
в 1924 году был выкуплен из частной коллекции швейцарским филиалом Галереи
Хоффмана, в 1930 году продан Галерее Этьена Вину в Париже, в 1937 году
перепродан Галерее Розенберга и в 1939 году приобретен Уильямом Уайтхедом
Хейлом во время его последней предвоенной поездки в Европу, снова через
Галерею Хоффмана. С тех пор он являлся частью постоянной коллекции музея.
Финн снова вернулась в главное меню и получила доступ к биографическому
файлу музея по Сантьяго Урбино. Современник Микеланджело и Леонардо да
Винчи, Урбино был обвинен в вивисекций, производившейся над животными в
безнравственных целях, осужден, отлучен от Церкви и, скорее всего, казнен.
Читая эти строки, Финн приглаживала волосы и теперь, глядя на экран,
так задумалась, что даже забыла убрать руку с головы. С исторической точки
зрения каталожная справка выглядела вполне удовлетворительно, но она знала,
что такой ничем не примечательный художник, как Урбино, просто не мог
выполнить этот великолепный рисунок.
- Мисс Райан, могу я поинтересоваться, чем это вы занимаетесь?
Финн подскочила и повернулась на сиденье.
Александр Краули, директор музея, стоял прямо позади нее с рисунком
Микеланджело в руке и негодующим выражением на лице.

ГЛАВА 3

Краули был представительным мужчиной немного за шестьдесят, с густыми
седыми волосами, квадратным лицом и умными глазами. Правда, росту в нем было
не больше пяти футов девяти дюймов, и Финн не сомневалась, что он казался
выше за счет утолщенных подошв и каблуков своих дорогих туфель. Как всегда,
директор был облачен в костюм-тройку, но сегодня выглядел особенным франтом.
Возможно, потому, что вечером собирался на прием сотрудничавшего с музеем
благотворительного фонда, куда таких, как Финн, никто не приглашал.
Однако ее внимание привлекло не это, а то, что Краули держал в руках
музейный экспонат, не надев белых перчаток. Оно конечно, у директоров, в
отличие от простых сотрудников, руки не перепачканы красками или иными
потенциальными загрязнителями, но ведь порядок есть порядок, о чем Финн и не
преминула высказаться.