"Феликс Кривин. Район деревни Старокопытовки (Авт.сб. "Хвост павлина")" - читать интересную книгу автора

им просто не из чего будет делать хорошее. И им уже не будет так хорошо,
как прежде. Какой-нибудь бездельник, занимавший крупный пост и получавший
кучу благ от своей подлости, - что он будет делать, если подлость упадет в
цене? Поднимется в цене порядочность, а у него ее нет, что же ему - идти
по миру? Вот положение!
Все это взрослые разговоры. Не только для Миши взрослые, но даже для
многих взрослых людей. Когда сойдутся два философа, у них такие разговоры,
что только в учебниках можно читать, а просто так и слушать не хочется. У
себя дома, когда такое начинали говорить, Миша просто старался выйти из
комнаты, а здесь, в Древнем Риме, не знаешь, куда выйти, куда войти.
Вместо того, чтобы город смотреть, только теряешь драгоценное
древнеримское время.
Ну, партизаны! Каждый из них партизан в своем времени, проводит
диверсии в пользу будущих времен.
Заговорили об учениках. Сократ был доволен своими учениками, а Сенека
недоволен, хотя у него был всего один ученик. Может, все дело в том, что
он был императором? Хочешь испытать ученика, дай ему власть.
- Представляешь: поджег Рим, чтоб полюбоваться пожаром. А замечания
делать не смей. Больше всего он не любит замечаний.
- Кто ж их любит? - улыбнулся Сократ.
- Вот сейчас приду домой и вскрою себе вены. Хватит с меня этой
педагогической деятельности.
Мише стало неловко. Он тоже был ученик, а значит, был частично повинен
в том, что некоторые учителя вынуждены вскрывать себе вены.
- Вы его на педсовет вызовите, - предложил он наиболее суровый способ
воздействия.
- Какой там педсовет! Из педсовета никого в живых не осталось. И из
родительского комитета тоже: этот мой воспитанник убил свою собственную
мать.
Да, дисциплинка у них... У Миши в школе тоже с этим неважно, но
педсовет и родительский комитет пока действуют.
- Если б не то, что он император, - вздохнул Сенека. - Он ведь и умный,
и способный. Не был бы императором, был бы просто замечательный человек.
Сократ сказал:
- Считай, что он последний день император. Стоит мне проснуться, и он
исчезнет, как дурной сон. Вы ведь мне снитесь, и хоть в жизни у меня
никакой власти нет, но над своими снами я властен.
Но Сенека был умный человек. И не такая у него была жизнь, чтобы она
могла кому-то присниться.
- А может, это ты мне снишься, Сократ? Ты ведь жил раньше, откуда ж
тебе меня знать? А я о тебе слыхал, значит, ты мне можешь присниться.
- А Миша? Мы с ним прошли не один сон. Значит, и он тебе снится?
- И Миша снится. А почему бы и нет?
Миша совсем растерялся. Значит, все эти события и вообще вся его жизнь
снилась не Сократу, а Сенеке?
- Э, нет, - сказал Сократ. - Мы с Мишей столько прошли, столько
повидали. И фашистов, и вандалов, и татарское нашествие. И вот теперь еще
ваш император... Как его?
- Нерон.
- Ну, вот, и о Нероне услышали. Тоже во сне. Чего только не увидишь, не