"Феликс Кривин. Хвост павлина (Авт.сб. "Хвост павлина")" - читать интересную книгу автора

ВОДА ВРЕМЕНИ

Время - что вода, и не потому, что оно течет, а потому, что скрадывает
расстояния.
Как будто из одного Ренессанса Данте и Рабле, а расстояние между ними -
как между Высоцким и Кантемиром.



ИМЯ ПИСАТЕЛЯ В ЕГО ТВОРЧЕСТВЕ

Как-то, перечитывая "Записки охотника", я обратил внимание, что в них
почти не встречается имя Иван. Есть мальчик Ваня, упрятанный автором под
рогожу, есть Иван Иванович да Ивашка Федосеев, и вовсе упрятанные под
землю и встающие из могил в фантазии дворовых ребят. Почему же в книге о
русском крестьянстве так редко встречается имя, в то время наиболее
распространенное?
Потому что автор "Записок охотника" - Иван. Иван Сергеевич Тургенев.
К своему имени у нас отношение особое, поэтому многие авторы его вообще
избегают. Не могу вспомнить у Пушкина Александра, у Чехова Антона, у
Толстого Льва. Каждый человек не равнодушен к своему имени, поэтому если
автор его употребляет, то непременно вкладывает в это особый смысл.
Федор Достоевский дал свое имя наиболее отталкивающему персонажу -
Федору Карамазову. Зато Александр Сергеевич Грибоедов одарил своим именем
наиболее положительного героя - Александра Андреевича Чацкого. Разделив
свое имя с отвергнутым обществом вольнодумцем, он как бы разделил с ним
его судьбу, подчеркнул, что не отрекается от своего героя.
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин создал образ Миши Нагорного,
"государственного младенца", то есть человека благонравного,
исполнительного, способного делать только то, что угодно начальству и
только от этого получать удовлетворение. Можно было, конечно, придумать
другое имя, разоблачая порок, но Щедрин поступил, как Достоевский, как все
истинные писатели: не поднялся на прокурорскую кафедру, а присел на скамью
подсудимых.
У Алексея Николаевича Толстого князь Алексей Краснопольский сверху
плохой, но внутри хороший. Он других мучит, но мучится и сам.
А вот у Исаака Бабеля Исаак Дымшиц - человек циничный, бесчувственный,
покупающий за деньги любовь.
Михаил Афанасьевич Булгаков в самом начале романа бросил Михаила
Александровича Берлиоза под трамвай, чтобы к своему имени больше не
возвращаться. Похожим образом поступил и Федор Абрамов, у которого в
"Доме" "Федор из тюрьмы не вылезает".
Матерщинник несусветный, только и глядящий, как бы с колхозников лишнее
содрать, - таков промелькнувший у Василия Шукшина председатель исполкома
Василий Неверов. Промелькнул и у Василия Белова - тоже начальство, но уже
неизвестно, положительное или отрицательное, - "сам председатель сельпа
Василий Трифонович".