"Феликс Кривин. Полусказки (Авт.сб. "Полусказки")" - читать интересную книгу автораРЕЗИНОВЫЙ ШАР Резиновый Шар, надутый больше других, оторвался от своего шпагата и - полетел. "В конце концов, - рассуждал он, - Земля - такой же шар, как и я. С какой же стати я должен за нее держаться?" Чем выше поднимаешься, тем меньшими кажутся тебе те, кто остался внизу. В соответствии с этим законом природы Резиновый Шар очень скоро почувствовал себя крупной величиной. "Кажется, я уже вращаюсь вокруг Земли, - думал он. - Наподобие ее спутника. Но это для меня не обязательно. Я могу выйти на орбиту Солнца, а то и вовсе перебраться в другую галактику. Ведь я - свободная планета!" Эта мысль так понравилась Резиновому Шару, что он прямо засиял. И тут же спохватился: - Побольше солидности! - предупредил он себя. - Не нужно забывать, что я - небесное тело, за мной наблюдают самые мощные телескопы! Но сохранить солидность Резиновому Шару так и не удалось: он вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. В межпланетных путешествиях это - естественное явление, но Резиновый Шар не был к нему приготовлен, а потому сразу сник, сморщился и затосковал по земле. "Где-то мой шпагат! - думал он. - Я был так к нему привязан!" С этой мыслью Резиновый Шар испустил дух. ГРОМ И МОЛНИЯ Грому - что, Гром не боится Молнии. Правда, с глазу на глаз переговорить с ней у него все как-то не получается. Больно уж горяча эта Молния: как вспыхнет! В это время Гром и носа на свет белый не показывает. Ни видать его, ни слыхать. Но зато как заметит, что Молнии нет на горизонте, - тут уже его не удержишь. - До каких пор, - гремит, - терпеть все это?! Да я за такое дело!.. Так разойдется, так разбушуется - только послушайте его! Уж он не смолчит, уж он выложит все, так и знайте! ...Жаль, что Молния слышать его не может. ПУГАЛО Обрадованное своим назначением на огород. Пугало созывает гостей на новоселье. Оно усердно машет пролетающим птицам, приглашая их опуститься и попировать в свое удовольствие. Но птицы шарахаются в сторону и спешат улететь подальше. А Пугало все стоит и машет, и зовет... Ему очень обидно, что никто не |
|
|