"Феликс Кривин. Сегодняшние сказки (Сказки о поиске земли обетованной - 2) " - читать интересную книгу автора

1. КЕБАЙЯ С ЗАСТЕЖКОЙ НА ГРУДИ

Я плохо себе представляю Нкетию Квабену. Я вообще о нем впервые читаю в
энциклопедии. Мне не было никакого дела до ганского музыкального фольклора,
я искал в энциклопедии простое русское слово НКВД, и вдруг, на том самом
месте, где должно быть НКВД, я читаю: НКЕТИЯ КВАБЕНА.
Про НКВД - ни звука. Как будто его никогда не было. Вместо этого даются
нейтральные сведения про Нкетию Квабену. Дескать, он фольклорист, музыкант,
композитор, даже профессор - все, что угодно, лишь бы не говорить про НКВД.
Старые приемчики: на месте НКВД возникает нечто совсем отвлеченное, а там,
где должно быть отвлеченное, внезапно возникает НКВД.
Эх, Нкетия, Нкетия, наивный ты человек! Стоишь ты в энциклопедии, все
сведения нараспашку, а что за тобой скрывается? Ты бы еще кебайю нацепил.
Слыхал про кебайю?
Ну, конечно, делаешь вид, что не слыхал, а кебайя тебе как раз впору.
Отвлекает внимание. Во-первых, женская одежда. Во-вторых,
индонезийская, что тоже встретишь не каждый день. Приталенная кофточка с
застежкой на груди, но если заглянуть под застежку... Мы-то с тобой знаем,
Нкетия, что там под застежкой, мы с тобой не вчера родились...
Это неподалеку от тебя, в той же энциклопедии. Я искал там простое
русское слово КГБ - и вдруг натыкаюсь на эту индонезийскую кофточку. Кебайю.
И стоит она, кебайя, на месте КГБ, застегнувши грудь на застежку, чтоб никто
не видел, что там скрывается. Но мы-то знаем, мы с тобой, Нкетия, знаем, нам
достаточно энциклопедию полистать. Листаем, листаем... ВЧК - на месте, ГПУ -
на месте. А НКВД и КГБ скрылись в неизвестном гано-индонезийском
направлении.
Потому что ВЧК и ГПУ - это история, а НКВД и КГБ - это, как говорится,
наша жизнь. Зачем лишний раз напоминать про жизнь? От этого она лучше не
станет.


2. ТЕАТР ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОГО ГОДА

В самый разгар тридцатых годов на сцене одесского клуба НКВД шел
спектакль "Доктор Штраус". Сцена изображала зверинец. Из клеток выходили
хищники, и укротитель принимался хлопать бичом, загоняя их обратно в клетки.
Звери были очень хищные, но укротитель ничем не рисковал. Потому что
это были не звери, а люди, одетые в звериные шкуры. Их для того и наняли,
чтоб они изображали зверей. Потому что для укротителей это было не так
опасно.
Театр НКВД демонстрировал методы работы этой организации. Она ведь тоже
старалась не иметь дела с настоящими врагами народа. С настоящими было бы
трудно справиться, поэтому вместо них использовали не настоящих - обычных
людей, на которых цепляли шкуру врага - диверсанта, вредителя или шпиона.
А мы были просто зрителями. Мы хлопали, кричали "браво!", как это
обычно бывает в театре. Мы вырастали зрителями, а на сцену попадали только
самые лучшие и самые худшие из нас.
Между ними была борьба - между лучшими и худшими. Побеждали худшие, и
им доставались все цветы и аплодисменты. А лучшие ждали и надеялись, что