"Александр Александрович Крон. Глубокая разведка " - читать интересную книгу автора

карьерист, зачем так думать?
Г е т м а н о в. Я этого не говорил.
Т е й м у р. А я никому не угрожал.
И в а н  Я к о в л е в и ч. Ну, я пойду. (Идет к двери.)

В это время на веранде топот ног и возбужденный
голос.

М о р и с. Эт-то возмутительно! Эт-то потрясающе! (Ворвался в комнату.
Широкоплечий, сутулый человек лет пятидесяти. Обветренное с резкими крупными
чертами лицо, глаза разбойника из детской сказки и гудящий хриплый бас
астматика.) Это черт его знает что такое! Я бы подобных субъектов лично
расстреливал пулеметными очередями! Без всякой жалости!
Г е т м а н о в. Начинается бедлам. Спокойно, Морис. То же самое, но в
два раза тише. Что-нибудь случилось?
М о р и с. Да! Да! Вот именно. Эт-то невероятно!
Г е т м а н о в (вздрогнул). Вы шутите.
М о р и с. Конечно - я шучу! Это гомерически смешно! Стоит мне
свалиться, и все начинает идти вверх ногами. А Мехти Ага сидит в "Новой
Европе" на крыше, пьет аперитив со льдом и плюет на все с девятого этажа.
Г е т м а н о в. Стоп, стоп, не надо бросаться словами. И не
устраивайте паники. Можно подумать, что случилась авария.
М о р и с. Нет еще. Пока еще нет! Я хочу знать, какой грязный прохвост
делал последний замер кривизны на "Саре"?
Г е т м а н о в. Тише, тише. Замер делал Мехти. Допустим, он не точен.
Это еще не основание лезть на стену.
М о р и с (вытаскивает смятые записки). Смотрите! Если вы разведчики,
вы должны видеть. Куда вы, мастер? Я хочу, чтоб вы посмотрели.

Иван Яковлевич уходит.

Мехти Ага делает чудеса, Кривизна не прогрессирует, а становится меньше. Это
не лезет ни в какие ворота! Я берусь доказать любой комиссии из юных
пионеров, что замер производил не инженер, а налетчик. Это чудовищное
вранье! Если Мехти не умеет работать с аппаратурой, так я сам буду это
делать. Он запорет мне скважину, этот ваш красавец. Я требую - слышите,
требую - остановить на "Саре" все работы и сделать точный замер по
Шлюмберже. Вы что хотите - аварию?
Г е т м а н о в. Я хочу, чтоб прекратилась склока. Не проходит дня,
чтоб вы не грызлись. Я не могу остановить буровую только потому, что у вас
какие-то счеты.
М о р и с. Эт-то чудовищно! Я шесть лет, как сукин сын, роюсь в этой
земле. Я вижу ее насквозь с закрытыми глазами. И меня даже не спрашивают! Я
здесь не нужен! К чертовой матери - я уеду отсюда. Дайте мне бумаги - я
сейчас же могу написать заявление. (Садится к столу и быстро пишет.)
Г е т м а н о в (улыбаясь). Это, кажется, двенадцатое.
М о р и с. Последнее. Не думайте, пожалуйста, что Морис пошумит и
отойдет. Нет! Я вам не игрушка. Мне пятьдесят лет! Если вы опять разорвете
заявление, я напишу снова, я не выйду на работу - можете делать что хотите.
(Подает листок.) Вот, пожалуйста.