"Владимир Крупин. Как только, так сразу (повесть)" - читать интересную книгу автора

Владимир Крупин.

Как только, так сразу


Владимир Николаевич Крупин - уроженец села
Кильмезь Кировской области. В "Нашем
современнике" печатается двадцать лет. В его
творчестве, начиная с "Зерен", "Живой воды",
"Сорокового дня" и кончая повестями
"Великорецкая купель", "Прощай, Россия,
встретимся в раю", прослеживаются два
основных мотива: писатель жив своей кровной
связью с родиной, в данном случае - с
Вяткой, и второе: спасение России может быть
только на путях Православия.

("Наш современник", N12, 1992 г.)


повесть


Один Дарвин от обезьяны

Сейчас настолько никто никому не верит, что даже бессмысленно что-то
объявлять. Скажу: завтра будет переворот, ну и что? Их вчера было четыре,
послезавтра будет пять, кому это надо? То есть надо тому, кому это надо, но
что тут нового? Вместе с тем каждый человек все равно знает то, что другие
не знают, и это хоть кому-то да интересно.
Жизнь моя - жизнь врача-психиатра. В последнее время к психиатрии растет
интерес. Это оттого, что любой и каждый подвержен отклонению от нормы, но
вот тут-то мы сразу спотыкаемся, что есть норма и нормальны ли те, кто
объявляет других ненормальными? И если бы это - норма - было нормой, то
разве бы шло все в России ненормально?
Но по порядку.
Фамилия моя Корсаков, Алексей Корсаков. Два человека в прошлом - знамени
тый флотоводец и знаменитый психиатр - обессмертили ее. Оба они, говорили
родители, мне как-то родия, и я - единственный ребенок в семье - обязан
продолжить славу предков. Отец прочил меня в адмиралы, мать в психиатры. Я
уже в отрочестве чуть не сдвинулся от этого противостояния. Отец наряжал
меня в матросские костюмчики, мать мучила фонендоскопом; отец говорил:
владеющий морями владеет миром, мать, что психика, корка и подкорка -
последнее, что осталось непознанным в человеке.
Перекуковала мать. Берегла от товарищей, от влияния отца. Вырастила меня
стеснительным да, пожалуй что, и безвольным. Это я ощутил потом, когда меня
женила на себе одна особа, нелюбимая мною. А любовь у меня была, была -
Верочка. Как была она первой, так я осталась единственной. И поэтические
позывы были из-за нее. Она вышла замуж, а я учился на психиатра. Еще какое-
то время поэзия не отпускала меня, но я перевел ее в практическое русло,