"Владимир Крупин. Как только, так сразу (повесть)" - читать интересную книгу автора

подковать, хоть что! Любое русским по плечу. Согласны?
- Ну?
- Но почему же вы живете хуже всех?
- А не хотим, - отвечали иностранцу. - Нам и так хорошо.
- Тогда я не знаю, что и сказать...
- И не говори.
- Но послушайте! Мне вас жалко. Кто только не живет за ваш счет, сколько
паразитов плодится и жиреет на русской земле...
- Да и пусть.
- Как пусть?
- А гореть им в огне.
- Но до того, как они попадут в адский огонь, они вдоволь наиздеваются
над вами. Все испытано на русских: обман, стравливание, запугивание,
грабежи, и вы терпите. Неучи, унтеры и вахмистры, конники, пьяницы и
мародеры, зятья и мужья масонской мафии правили вами, и вы терпели. Вы и
сейчас терпите опричников и палачей...
- Это уж ты через край, - поправили его.
- Надо куда-то звать народ! - кричал он.
- Плюнь, не мучайся, не разоряйся, - остановили его.
Наши мудрецы, а им у нас был каждый второй и третий, объяснили
иностранцу, что в любых переворотах гибнут лучшие, что победы переворотов
пожираются все теми же прохиндеями, которые всюду и повсеместно, приходит
время понять это, и что с Россией все будет в порядке.
- Россия - солнце судьбы нашей, а солнце, какие бы тучи его ни заслоняли,
неостановимо. Сиди и грейся.
Нет, не внял бедняга нашим мудрецам и сдвинулся. Бегал по отделению и
кричал:
- Предлагается в течение двух часов положить под краеугольный камень
списки фамилий серокардинальского теневого кабинета. В противном случае
будет составлен черный список!
Его выталкивали в одно окно, он влезал в другое:
- Больше трех человек не скопляться. Замеченных выводим за межу закона.
Молчать, подельники, соучастники, подкулачники и агенты капитала.
Его и в это окно выталкивали. Он кричал в форточку:
- Что же вы молчите о главном событии двадцатого века - о гибели России?
За это молчание будет возмездие! Молчать - подвиг, когда есть о чем молчать,
но молчание - негодяйство в чистом виде, когда речь идет о гибели русской
истории.
Я пригласил несчастного иностранца в кабинет, успокоил его, хотя видел,
что дела парня плохи. Он, озираясь по сторонам, заговорил:
- Здесь я жил по формуле: два пи четыре эс, то есть: пол, потолок, четыре
стены. Я стал расширять пространство за счет сновидений ночью и воображений
днем. Ко мне пришел Вольтер и говорит: "Бог нужен как узда для простого
народа". А я же простой народ. Я надел узду и заржал. А соседям по палате не
нравится, мы, говорят, не в конюшне, ты, говорят, еще овес жрать начнешь,
убирать после тебя.
- А сам Вольтер в узде приходил?
- Во фраке. Но без спины. Когда уходил, повернулся, спина голая. Они же,
иностранцы, экономят на материи, хоронят в покойницкой спецодежде. Еще,
доктор, одолели Дидро и Руссо. Везде забытые, цепляются они за Россию,