"Владимир Крупин. Как только, так сразу (повесть)" - читать интересную книгу автора

поднять на защиту слабых, угнетенных. На этих чертах доверчивости и
сострадательности было гениально сыграно демократическое либретто нового
закабаления России. Пропаганда заголосила о новых героях. Тухачевский
расстреливал крестьян, Бухарин воспевал расстрелы как средство воспитания -
давай их в герои. Нужны усилия сознания, чтобы противостоять оболваниванию,
а на эти усилия масса (именно масса) мало способна. Она покоряется тому, что
новые портреты висят в красных уголках современности, что современные жулики
власти - тоже герои. И сколько массе ни говори: ты посмотри на эту харю, ты
посмотри, на ней все написано, нет статей в кодексе, по которым нельзя бы
такую харю судить, масса отвечает; "А что ж тогда нам по телевизору говорят,
что харя хорошая, о нас заботится". Причем о харе говорит такая же харя,
только еще харее и хитрее. Когда харя отрабатывает свое, то другие
закулисные хари ее убирают, а телевизионные мальчики и девочки сообщают, что
харя не оправдала доверия, но вот уже этот (показывают) будет всех лучше. И
так далее. Разве не купила голоса избирательской массы масса прохвостов тем,
что боролась с привилегиями номенклатуры? Войдя в нее, они стали хапать
вдвое-вчетверо больше прежних, но сказать им это стало нельзя, они узаконили
спекуляцию, взятки, прославили обогащение. Масса, конечно, возмущена, но как
спросить со своих избранников, когда ей внушили, что идем к образу и подобию
цивилизованных государств. Масса устроила лежачую забастовку, лежит ни
диванах у телевизоров, возмущается. И это уже не масса избирателей, а масса
баранов, стричь которых одно удовольствие.

Предметно-физическая психообработка. В нее входит нарушение привычного
для русских расположения предметов, особенно искажение пространства. Самый
простой пример - заборы. Недавно в России прошли кампания по их снесению,
и сразу появились голые пространства в городах и поселках, пыль и грязь.
Ведь забор - это не отгораживание от мира, это организация пространства
вокруг жилья. Мы не имеем в виду огромные охраняемые заборы номенклатурных
дач, про которые поется в блатной песне: "А за городом заборы, за заборами
вожди", нет, речь об изгородях палисадников, одвориц, домов, огородов,
которые даже и происходят от слова "ограда". Заборы объявлены наследием
прошлого. Нам бы ответить: да, это наследие, да нашего прошлого, но наследие
необходимое. Нет, мы покорно, как тупые ослы, снесли оградки, вытоптали
зелень, дышим пылью. Даже кладбищенские оградки - и те вне закона. А ведь
оградка над могилкой - это знак выделенности ее, принадлежности роду,
последнее пристанище. Даже и оно нарушено.

Использование обычаев. Уважающий русские обычаи уважается русскими
людьми. Это черта любого народа. Но вряд ли где используется обычай народа
против народа. Встает бес в застолье и говорит: "Предлагаю выпить согласно
старинному русскому обычаю". Ну как не выпить с таким человеком? Русский
человек пьет от души, по полной, а бесы только пригубливают, для них высшая
радость упоить русского, посмеяться над ним, внести разлад в семью, вырвать
по пьянке любое обязательство. Непьющий, некурящий русский человек страшен
бесам. Это, к слову сказать, старинный русский обычай быть в трезвости и
ясности ума. Бесы пускают в ход против трезвых людей оружие клеветы. Давно
ли было оклеветано движение за трезвость? А ведь это движение давало хорошие
результаты (данные академика Углова).
Вообще о клевете общее замечание: всегда надо быть внимательным к тому