"Илья Крупник. Карусель (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

лось вялое лицо бабы Фаи. - Это квартирант мой, лыжник.
Человек опустил баллончик, все еще не доверяя, и отнял медленно от
носа платок. Это тоже была женщина, но не старая. С закушенными губа-
ми.
- Верно, - я подтвердил. - Тут я лыжник. - И, сообразив, отчего пу-
гаются, стянул намордник, темные очки.
- А может, возьмем его? - предлагает баба Фая, и на ее желтоватом
лице становятся вроде больше остренькие глаза, баба Фая только каза-
лась вялой.
- Это куда?! Нет-нет... - запротестовал я тут же, отпихиваясь от
них намордником.
- Поедем, милый. Ми-лый! - увещевает меня баба Фая. - Поможешь нам,
давай!
И уже покорно, обняв свою сумку с консервами и хлебом, я сидел по-
зади них, а впереди мелкоклетчатый платок бабы Фаи и белый с розами
Ани-водителя, сбоку проносились тяжелые, в снегу, лапы елей да такие
четкие, бледно-зеленые от лишайника стволы берез.
Потом в окне пошли поляны, одна, другая, стояли кое-где брошенные
машины носами навстречу, будто бежали оттуда, с той стороны.
- Остановись, - сказала Фая, стиснув Анино плечо, и Аня притормози-
ла.
Очень близко торчали две машины в затылок. Одна со снятым, начисто
выдранным мотором, точно безголовая, вторая без колес, только ржавчина
под ней на снегу.
- Погляди, милый, - обернулась баба Фая. - Что написано?
Я приотворил дверцу и прищурился.
На боку машины расплывшейся зеленой краской было намалевано криво:
"Малая грузинская дорога". И дальше, красной краской: "Савчук".
Я сижу на скамье. Набережная. Надо мной листья каштана.
Я смотрю вверх, зажмуриваю под осенним солнцем больные глаза: мимо
меня идут, я слышу, разговаривают деликатно, негромко, словно нежно
чирикают, тихие французы.
Бог ты мой, я всегда бежал. Но к чему?
Когда я сбежал первый раз из дома в нашем маленьком городке, мне
стукнуло, по-моему, пять лет. Я отстал от мальчишек, а вечер уже, и
везде погас свет, все знали: начались маневры. Наконец вышел куда-то
на берег по гремящей гальке к Черному морю. Кругом лежали мертвые
дельфины, я помню этот запах, а с моря шел далекий гул орудийной паль-
бы.
- Направо, - кивнула баба Фая, когда прочел ей надпись на раскуро-
ченной машине. - Отсюда направо, - пояснила она Ане, чтобы та сворачи-
вала на проселок.
Теперь деревья снова рядами пошли за стеклом, они стали тоньше, и
между стволами замелькало шоссе, очень светлое, широкое.
"Чего ж мы тут ковыляем?.." - хотел я спросить, но расступились де-
ревья, и я понял, что это река.
Впереди по снегу, поднимая руки, рванули люди, выскочившие из леса,
и Аня, поколебавшись, начала тормозить, вытаскивая из кармана куртки
баллончик с газом.
- Документы, - сказал, когда затих мотор, первый с автоматом, зажа-