"Сергей Крускоп. Дыхание дракона ("Дракон: #1) " - читать интересную книгу автора

вздумает претендовать.
Сверток на руках рыцаря завозился и запищал. Мужчина, выбрав место
поуютнее (если к окружающей обстановке вообще было применимо такое слово),
спешился и, развязав стягивающую сверток полосу ткани, развернул его и
осмотрел содержимое. "Содержимое" тотчас засучило ручками и ножками и
заголосило теперь уже всерьез. Перепеленав ребенка, рыцарь достал из
переметной сумы сосуд с некой болтушкой, приготовленной в чудом уцелевшей
деревне, которую он недавно миновал. Готовившая смесь старая знахарка
уверяла, что это вполне годится в пищу полугодовалому младенцу. Сам рыцарь,
попробовав месиво, усомнился в его съедобности для кого-либо вообще, однако
дите, видимо, не желая подводить добрую женщину, трескало его за милую душу.
- Кушай, кушай, племяша, - рыцарь вздохнул, отправляя очередную порцию
в рот девочке при помощи импровизированной деревянной ложки. - Не взыщи уж,
что есть, то есть. В походах и не такое... кушать приходится.
Девочка покорно ела, словно соглашаясь, что да, и не такое.
Через день, наконец, начались земли, которые война обошла стороной.
Конь взбодрился, кося глазом на зеленую траву, не приправленную пеплом.
Появились птицы, и не только воронье: на заводи маленькой речки зимородок
синей искрой сорвался с притопленной коряги, компания мелких степных
журавлей со светлыми косицами осторожно разглядывала путника, размышляя:
взлететь - не взлететь. Ну и самое главное, что стали попадаться деревни,
жители которых сумели сохранить хоть какое-то хозяйство. Здесь рыцарю
удалось раздобыть кое-какую еду для себя и, что важнее, молоко для девочки.
А один раз получилось даже сдать малышку на руки некой добросердечной бабке
и наконец-то проспать спокойно целую ночь.
Новая деревня открылась из-за поворота тракта. Хорошая деревня, люди
живут крепко: заборы не покосившиеся, дома добротные, над многими курится
дымок - хозяйки что-то готовят. У дороги - сруб колодца с застывшим над ним
свежевытесанным "журавликом"; его сгнивший предшественник валяется
неподалеку, в бурьяне. Как ни яростны были последние битвы, сюда докатились
лишь их отголоски в виде рыцарей и отрядов эльфов, прошедших здесь боевым
порядком год назад, да одиночных уцелевших вояк вроде него, возвращающихся
теперь по домам.
- На ночлег не пустите, хозяин? - Рыцарь окликнул седовласого мужика,
деловито строгавшего топорище на замену сломанному.
- Дак вить, - мужик поднял глаза, - отчего ж не пустить. Вы, господин
рыцарь, видать по всему, человек приличный. И то сказать, с рыцарем в
доме-то и нам спать поспокойнее будет. А то нынче много всякой нежити
шляется, после войны-то, упыри... да и иные люди не лучше будут.
- А почем же ты знаешь, что я, к примеру, не упырь? - Рыцарь спешился,
придерживая начавший проявлять нетерпение сверток одной рукой и коня под
уздцы - другой.
- Да уж знаю, - проворчал мужик, и тут же вполне логично добавил: - Где
ж вы видали, чтоб упырь робенку с собой таскал?
В доме две женщины (из разговора удалось выяснить - жена и вдовая
сестра хозяина избы, оказавшегося местным старостой) занялись вопящей уже в
голос "робенкой" под любопытными взглядами двух детишек лет трех-пяти, а
рыцарь расседлал коня. Войдя в дом, он обнаружил племянницу умытой и вполне
довольной жизнью в извлеченной откуда-то люльке. Старостина жена умиленно
покачивала это нехитрое приспособление; ее собственных детей не было видно -